Пределы исследования данных о личности подсудимого. Проблемы при исследовании в судебном заседании данных о личности обвиняемого. Рекомендованный список диссертаций

В отношении законодательного ограничения исследования данных о личности подсудимого на страницах изданий ведутся постоянные дискуссии. В частности, предлагается исследовать данные о личности обвиняемого в целях полноты изучения всех доказательств по делу . Кроме того, отдельно говорится о необходимости оглашения перед присяжными фактов прежней судимости обвиняемого в целях вынесения справедливого приговора. Мерой по нейтрализации побочного влияния этого должно стать разъяснение председательствующим того, что никакие сообщенные сведения не имеют заранее установленной силы . Кроме того, на практике присяжных в некоторых случаях действительно интересуют данные о личности подсудимого .

Мнения опрошенных нами практических работников также разошлись. Часть опрошенных судей, а также все опрошенные государственные обвинители (как имеющие опыт работы в суде присяжных, так и не имеющие такового) считают, что основной трудностью для присяжных при формировании мнения, полагаемого в основу вердикта, является отсутствие сведений о лич- ноеги подсудимого. В связи с этим они придерживаются позиции о целесообразности исследования в присутствии присяжных всех данных о личности обвиняемого. Так, опрошенные нами прокурорские работники единогласно считают, что перед присяжными необходимо оглашать сведения о прежней судимости обвиняемого. Распространение в среде государственных обвинителей подобной точки зрения, на наш взгляд, вполне ожидаемо и связано с тем, что оглашение данных, отрицательным образом характеризующих обвиняемого, особенно о фактах прежней судимости, признания обвиняемого хроническим алкоголиком или наркоманом, имеет колоссальную действенную силу. Сообщение сведений о прежней судимости обвиняемого фактически создают против него «презумпцию виновности», что существеннейшим образом облегчает работу обвинителя. Эффект сообщения присяжным сведений, которые положительным образом характеризуют обвиняемого, значительно слабее, и по своему воздействию не создает в глазах присяжных презумпции беспорочности обвиняемого.

Остальная часть опрошенных поддерживает закрепленное в законодательстве ограничение исследования данных о личности обвиняемого. Мы, в свою очередь, считаем, что исследование в присутствии присяжных данных о личности обвиняемого недопустимо (за исключением тех, исследование которых необходимо для установления отдельных признаков состава преступления, в совершении которого обвиняется подсудимый). Такое ограничение в полной мере соответствует обеспечению действия презумпции невиновности обвиняемого в уголовном процессе, а также позволяет сделать объективный вывод о виновности данного подсудимого в совершении данного преступления, не будучи связанными какими-то репутационными предубеждениями, не имеющими к событию этого преступления никакого отношения.

Считаем необходимым обратиться здесь к опыту функционирования английского суда присяжных, в котором запрет на исследование данных, отрицательно харакгеризующих подсудимого, не является абсолютным. Как отмечает С.А. Насонов, англо-американская модель решает эту проблему не путем безоговорочного запрета такого исследования, а с учетом доказательственной ценноеги, состязательное™ и полноты судебного следствия . У. Бернем при описании правил проведения судебного следегвия в суде присяжных в США обратил внимание на то, что «в случае уголовного дела ссылка на репутацию подсудимого офаничивастся четкими рамками» .

В научной литературе высказано предложение о том, что целесообразно сначала с участием присяжных рассматривать те обстоятельства, выяснение которых необходимо присяжным для ответов на вопросы факта, а затем исследовать с участием присяжных данные о личности обвиняемого для ответа присяжными на вопрос заслуживает ли подсудимый снисхождения . Согласимся с критикой, высказываемой по поводу такого предложения. Нетрудно предположить, что под влиянием ставших им известными данных присяжные могут захотеть изменить свое первоначальное решение (в сторону улучшения или ухудшения положения подсудимого). Как необходимо будет поступить председательствующему в таком случае? Объяснить присяжным невозможность пересмотреть первоначальное решение. Однако, представляется, это не гак просто будет сделать. Человеку без юридического образования будет не понятно, почему нельзя изменить свое решение - ведь окончательный приговор еще не вынесен и наказание не назначено. Донести до присяжного заседателя процессуальные тонкости вряд ли получится. Результатом станет признание силы за первоначальным решением присяжных - и это будет вполне правильным: предметом рассмотрения в суде является конкретное деяние подсудимого, а не его личность и прошлая жизнь. Однако, эмоционально-психическое состояние присяжного, первоначально вынесшего определенное решение, а затем посчитавшего его не вполне справедливым, не будет соответствовать тем целям, которые должно обеспечить привлечение представителей народа к отправлению правосудия. Речь идет о преодолении отчуждения между обществом и правосудием, в широком смысле - между обществом и государством, а также о соответствии судебных решений ожиданиям и критериям справедливости, принятым в обществе. Кроме того, реализация предложения об оглашении сведений о личности обвиняемого в целях ответа на вопрос о снисхождении излишне осложнит и запутает судопроизводство. Вопрос о том, заслуживает ли признанный виновным подсудимый снисхождения гоже должен решаться не на основе всей его прошлой жизни, а на основе анализа конкретных событий, старших предметом судебного разбирательства. Известно, что в экстремальных обстоятельствах вполне благородный когда-то фажданин может повести себя крайне недостойно, а бывший преступник оказаться но-насгоящему благородным человеком, а в суде присяжных разбираются именно нестандартные ситуации, в отношении которых категоричность суждений может i решить против истины конкретного факта.

Рассмотрим еще одну проблему - распространение предусмотренного постановлением Пленума Верховного Суда РФ № 23 от 22 ноября 2005 г. «О применении судами норм Уголовно-процессуального кодекса Российской Федерации, регулирующих судопроизводство с участием присяжных заседателей» правила ч. 8 ст. 335 УПК РФ на других участников процесса. В литературе отмечается, что такое разъяснение «воспринято судьями как основание вообще не исследовать данные о личности свидетелей и потерпевших в присутствии присяжных заседателей, прерывать в этой части устные заявления сторон, показания свидетелей, сообщающих информацию, характеризующую других свидетелей или потерпевших» . Поддержим авторов, которые считают, что с приведенной трактовкой закона в постановлении Пленума Верховного Суда нельзя согласиться. Особенно когда речь идет о таких преступлениях, для установления отдельных признаков которых необходимы сведения о личности потерпевшего и об отношениях между потерпевшим и подсудимым . Кроме того, положительные, как и отрицательные, данные о личности потерпевшего и свидетелей (социальная, психологическая характеристика), их отношения с другими участниками процесса (зависимость, пристрастность, предвзятость и г.д.) помогут присяжным адекватным образом оценить все обстоятельства дела в совокупности и положить в основу своего решения их показания.

В литературе высказывается своеобразное предложение руководствоваться но правилом англо-американского процесса об оглашении сведений о личности участников процесса в целях нейтрализации последствий недобросовестного поведения противоположной стороны. Так, Х.У. Рустамов считает, что оглашение данных о прежних судимостях обвиняемого должно допускаться в том случае, если подсудимый или защитник в суде сообщат о фактах и обстоятельствах, дискредитирующих потерпевшего . По действующему российскому порядку существует единственный способ такой нейтрализации: председательствующий разъясняет присяжным, что они не должны принимать во внимание какие-то обстоятельства, о которых они только что услышали. Затем, в напутственном слове председательствующий ещё раз напомнит присяжным, чего именно они не должны принимать во внимание. Многократное повторение тех сведений, которые человек не должен принимать во внимание, - это самая надёжная гарантия того, что слушающий не сможет забыть или игнорировать многократно сказанного. Оригинальное предложение Х.У. Рустамова - исследователя с большим судейским опытом - это способ, как минимум, корректировать желание стороны воспользоваться тем, что «слово - не воробей» и довести до сведения присяжных то, чего они знать не должны.

Таким образом, если сторона перед присяжными огласит данные о личности подсудимого, потерпевшего, свидетеля, то такие сведения должны становится относимыми - то есть подлежат рассмотрению в присутствии присяжных, и вторая сторона также может делать заявления, приносить возражения, касающиеся таких сведений . Использование подобной аналогии позволит стороне защитить себя от недобросовестности второй стороны.

• См., например, Багаутдинов Ф. Изучение личности обвиняемого // Уголовноеправо. 2000. № 12. - С. 82; Осипова Н.В. Организационно-правовые основы становления и развития института суда присяжных. Проблемы его деятельности вРоссии: дисс...канд.юр.наук. Уфа, 2003. - С. 146.

Ф. БАГАУТДИНОВ

Ф. Багаутдинов, прокурор Казани, кандидат юридических наук.

Изучение личности обвиняемого - важное и необходимое условие обеспечения принципа полноты, всесторонности и объективности исследования обстоятельств дела.
В соответствии со ст. 68 УПК РСФСР среди обстоятельств, подлежащих доказыванию, указаны и данные о личности преступника. Следователь, а затем судья должны четко представлять себе, что за человек сидит на скамье подсудимых. За одно и то же преступление, совершенное примерно при одинаковых обстоятельствах, одного можно отправить за решетку, а другого оставить на свободе.
Согласно ст. 6 УК РФ назначенное подсудимому наказание должно соответствовать характеру и степени общественной опасности преступления, обстоятельствам его совершения и личности виновного.
Как указано в Постановлении Пленума Верховного Суда РФ от 11 июня 1999 г. "О практике назначения судами уголовного наказания", данные о личности подсудимого, с учетом конкретных обстоятельств дела, характера и степени общественной опасности преступления, требуют от суда обсуждения вопроса как о назначении предусмотренного законом более строгого наказания, так и о назначении менее строгого. Назначение более мягкого наказания, чем предусмотрено законом за конкретное преступление (ст. 64 УК РФ), также невозможно без учета данных о личности.
В самом простом понимании изучение личности обвиняемого означает, что в ходе расследования к уголовному делу должны быть приобщены характеристики, копии приговоров и другие документы, отражающие его личностные качества. Положительная (или отрицательная) характеристика, как правило, учитывается судом при определении вида и меры наказания. Без учета и оценки личности правонарушителя обычно не принимается и решение о прекращении уголовного преследования по нереабилитирующим основаниям.
Между тем данному вопросу уделяется явно недостаточное внимание как учеными, так и практиками. За длительное время прокурорско - следственной работы автор неоднократно убеждался в том, что немало следователей не утруждают себя особо тщательным изучением личности обвиняемого.
В особенности это касается следователей органов внутренних дел - в большинстве уголовных дел можно встретить одну - единственную характеристику. А если человек в последнее время не работал, то характеристику на него из трех строк нередко пишет участковый инспектор милиции. Этим зачастую удовлетворяются надзирающий прокурор и судья. Случаи возвращения уголовных дел для дополнительного расследования в связи с неполнотой изучения личности правонарушителя чрезвычайно редки в практике.
Отчасти причину такого положения следует искать и в самом законе: он не содержит требований об объеме или хотя бы о примерном перечне данных, характеризующих личность правонарушителя, которые должны быть собраны при расследовании преступления. Не отражены эти моменты и в каких-либо приказах или указаниях соответствующих ведомств. В этой связи хотелось бы высказать соображения, которые, надеюсь, будут полезны для следователей, в особенности - начинающих.
В целях более полного и своевременного сбора данных о личности обвиняемого целесообразно уже на начальной стадии расследования провести его подробный допрос - именно о нем самом. В ходе допроса необходимо предложить обвиняемому рассказать автобиографию. При этом в протоколе следует отразить: места работы, учебы, проживания - с указанием периодов времени; сведения о судимости (каким судом, когда, по какой статье, к какой мере наказания и т.д.) и месте отбывания наказания; сведения о состоянии здоровья (состоит ли на учете у психиатра, нарколога, не имеет ли инвалидности либо заболеваний, которые в силу п. 3 ст. 49 УПК РСФСР могут потребовать обязательного участия защитника); является ли депутатом (какого уровня) либо членом органа местного самоуправления; имеет ли правительственные награды (какие именно и за что); не является ли участником войны либо боевых действий, например, в Афганистане или Чечне, либо входит в другую категорию особо пострадавших лиц (участник ликвидации аварии на Чернобыльской АЭС и т.д.) и др. И далее, исходя из анализа полученных сведений, приступить к сбору характеризующего материала, направив соответствующие запросы.
Допускают грубую ошибку те следователи, которые оставляют вопрос об изучении личности обвиняемого на конец расследования. Нередко в таких случаях именно тогда в деле появляются данные, которые потребуют, например, проведения судебно - психиатрической экспертизы. А запоздалое ее назначение ведет к продлению сроков расследования и содержания под стражей.
Поэтому следователям необходимо строго придерживаться следующего правила: все запросы об истребовании на обвиняемого характеризующего материала направлять в течение первых 10 дней расследования. Тогда есть достаточная гарантия, что ответы поступят к концу первого месяца расследования. Остается в запасе еще один месяц, чтобы в случае необходимости успеть назначить и провести судебно - психиатрическую экспертизу. В результате расследование возможно завершить в установленный законом двухмесячный срок.
Что касается сбора характеристик с мест работы обвиняемого, то можно порекомендовать следующее. Необходимо принять меры к получению (с последнего места работы обвиняемого или от его родных и т.д.) и снятию копии трудовой книжки и исходя из записей в ней о местах работы направить соответствующие запросы. Ведь человек может просто не вспомнить точное наименование организации, период своей работы и другие обстоятельства. Записи в трудовой книжке позволят направить запросы с конкретными данными (период работы, номера приказов о приеме, увольнении и т.д.) и, соответственно, облегчат оперативное предоставление необходимых сведений.
Наряду с допросом самого обвиняемого (подозреваемого) целесообразно также получить характеризующие его показания родственников и знакомых.
Сложившийся стереотип о том, что характеристика обвиняемого представляет собой только документ, озаглавленный соответствующим образом и подписанный полномочным лицом, не соответствует ни духу времени, ни требованиям уголовно - процессуального законодательства. Под характеристикой необходимо понимать развернутое, по возможности подробное и наглядное, изложение сведений о личности обвиняемого. Характеристика - это не просто биография обвиняемого и некий штампованный безликий набор черт его характера, который следователь и суд должны принимать на веру. Это описание человека в различных, в том числе нестандартных, ситуациях. Желательно, чтобы те или иные выводы были проиллюстрированы примерами, которые наиболее красноречиво "высвечивают" личность обвиняемого. В частности, в ряде случаев не будет лишним отражение таких сведений, как участие в общественной жизни, отношение к религии, занятие благотворительной деятельностью, увлечения и т.п. В этих же целях могут оказаться крайне полезными данные о ближайшем окружении обвиняемого.
Какой объем данных о личности обвиняемого необходим или достаточен при расследовании и судебном рассмотрении уголовного дела? Этот вопрос важен с практической точки зрения - сколько, например, должно быть в деле характеристик, за какой период времени и т.д.
На практике сложился ряд подходов к решению этой проблемы. Например, исходя из тяжести совершенного преступления. Требуется особая, максимальная полнота сбора данных о личности обвиняемого по делам о преступлениях, за совершение которых возможно вынесение приговора о применении смертной казни или пожизненном лишении свободы.
Как образно говорят опытные следователи, по таким делам, где обвиняемому грозит смертная казнь, сбор характеристик на него надо начинать со времен, когда он ходил... в детский сад. Конечно же, это шутка, но она содержит рациональное зерно. И в принципе сбор характеризующего материала по таким делам необходимо начинать с истребования характеристики из школы.
Прокуратурой Казани в прошлом году разработан и направлен на места перечень документов, необходимых по уголовным делам, подсудным Верховному суду Республики Татарстан. Думается, он поможет наиболее полному изучению личности обвиняемого и потерпевшего по уголовным делам о самых тяжких преступлениях.
Далее идут дела о тяжких и особо тяжких преступлениях, по большинству из которых судом принимается решение об избрании наказания в виде лишения свободы. Практика свидетельствует, что по этой категории дел целесообразно собирать характеризующий материал за последние 5 - 10 лет и единственной характеристики здесь явно недостаточно.
По делам о преступлениях средней тяжести этот период может составлять за последние 3 - 5 лет.
По делам о преступлениях небольшой тяжести, по делам протокольной формы, как правило, достаточно одной характеристики.
Оговоримся, что эти рекомендации носят условный характер.
Каков примерный перечень документов, необходимых для сбора данных о характеристике личности обвиняемого? Коротко перечислим основные: характеристики (с мест работы, с места жительства); копии приговоров суда; справки, касающиеся состояния здоровья (из наркологических, психоневрологических и других медицинских учреждений); справки из органов внутренних дел (о привлечении к административной ответственности, о доставлении в медвытрезвитель) и др.
В качестве характеризующего материала должны быть использованы копии приговоров, по которым судимость снята или погашена. Эти приговоры, хотя и не влияют на квалификацию содеянного, все же являются дополнительным источником характеристики обвиняемого.
Кроме того, к делу должен быть приобщен документ, удостоверяющий личность обвиняемого (паспорт, военный билет, а при их отсутствии - другие важные документы: пенсионное или иное удостоверение и т.д.). Если у обвиняемого вообще нет документов, удостоверяющих личность, необходимо приобщить копию формы N 15 из паспортно - визовой службы. В практике бывают случаи осуждения правонарушителей под чужими фамилиями, что является следствием поверхностного изучения личности обвиняемого.
По делам об автотранспортных преступлениях необходимо изъять и приобщить к делу водительское удостоверение, так как ст. 264 УК РФ предусматривает в качестве дополнительной меры наказания лишение права управлять транспортным средством.
Законодатель в ст. 392 УПК РСФСР особо выделяет обстоятельства, подлежащие установлению по делам несовершеннолетних. Практически большинство из этих обстоятельств относятся именно к изучению личности несовершеннолетнего правонарушителя, условий его жизни и воспитания, роли родителей и других взрослых и т.д.
По таким делам, как показывает практика, дополнительно приобщаются следующие документы: копия акта о рождении из загса; характеристики (с мест учебы, работы, жительства); справка ОППН (отдела по профилактике правонарушений несовершеннолетних) органа внутренних дел (состоял ли на учете, с какого времени, за что, какие допустил нарушения и т.д.); справка КДН (комиссии по делам несовершеннолетних) главы соответствующей администрации (если несовершеннолетний обвиняемый или его родители обсуждались на КДН).
Если несовершеннолетний обвиняемый ранее совершал правонарушения, однако дело прекращено либо в возбуждении уголовного дела отказано (часто это происходит в связи с недостижением возраста, необходимого для привлечения к уголовной ответственности), нужно приобщить к делу копию соответствующего постановления.
Нередко случается, что источником характеристики обвиняемого может служить его поведение на следствии и даже в судебном заседании. Это особенно справедливо в отношении дел, по которым сроки расследования и содержания под стражей достаточно велики, в том числе когда дело возвращалось судом на дополнительное расследование. Например, такие черты характера, как лживость и изворотливость, наиболее отчетливо проявляются в случаях, когда обвиняемый неоднократно, обычно под напором неопровержимых улик, меняет свои показания и в целом позицию с целью избежать наказания. Это проявляется особенно ярко, если он всякий раз заявляет об искренности своих намерений сообщить правдивые сведения. Хотя закон и не предусматривает ответственности за заведомо ложные показания обвиняемого (подозреваемого), они тем не менее вполне могут быть использованы как характеризующие данные. Так, в практике неоднократно встречались случаи, когда обвиняемый разрывал, поджигал и даже съедал отдельные фрагменты материалов уголовного дела, чем существенно затруднял расследование. Случалось, что в руки следствия попадали записки обвиняемого, адресованные обычно его защитнику, родственникам или друзьям, с угрозами в отношении свидетелей обвинения или потерпевших и призывами расправы с ними, с различного рода инструкциями по противодействию расследованию. Думается, подобные факты следует использовать для характеристики обвиняемого и отражать их в обвинительном заключении.
В ч. 3 ст. 60 УК РФ появилась новелла о том, что при назначении наказания необходимо учитывать, какое влияние окажет назначенное наказание не только на исправление осужденного, но и на условия жизни его семьи. Большинство следователей на этот момент внимания не обращают и не выясняют условий жизни семьи обвиняемого. Речь идет не только о выяснении данных о наличии у обвиняемого на иждивении несовершеннолетних детей и других членов семьи, нуждающихся в постоянной помощи, но и данных о недостойном поведении обвиняемого в семье. К примеру, если обвиняемый избивает жену или других членов семьи, пропивает вещи, то применение к нему за совершенное преступление наказания в виде лишения свободы может положительно повлиять на условия жизни его семьи, которая на определенный период освободится от домашнего дебошира.
Следователи пока не прочувствовали эту новеллу уголовного законодательства и не спешат с претворением ее в жизнь. Правда, этот пробел зачастую восполняют другие участники уголовного процесса (адвокаты, обвиняемые и т.д.).
В этой связи подлежат выяснению, кроме вышеуказанных обстоятельств, следующие: на какие средства содержится семья, сколько ее членов работает, состояние здоровья членов семьи и т.д.
В соответствии со ст. 446 УПК РСФСР запрещено исследование с участием присяжных заседателей обстоятельств, связанных с прежней судимостью подсудимого. Смысл такого запрета очевиден. Наличие судимости, нахождение в местах лишения свободы, отрицательная характеристика в этот период и т.д. - эти обстоятельства не должны довлеть над присяжными заседателями при вынесении вердикта о виновности или невиновности подсудимого.
В то же время исследование обстоятельств, характеризующих личность подсудимого, дает возможность сделать важные выводы о степени его общественной опасности. И это, безусловно, имеет значение при принятии решений присяжными заседателями. С этой точки зрения запрет на исследование с участием присяжных заседателей обстоятельств, связанных с прежней судимостью обвиняемого, по крайней мере спорный и требует внесения в него корректив. Думается, целесообразно знакомить с этой информацией присяжных заседателей после того, как они вынесут вердикт "виновен", но до того, как решат вопрос о мере наказания.
Еще одна проблема. Во многих уголовных делах, в особенности о насильственных преступлениях против личности, о так называемых половых преступлениях, есть характеристики и потерпевших. Они истребуются следователями либо приобщаются по ходатайствам обвиняемых или их адвокатов. В отдельных случаях в деле оказываются характеристики и свидетелей.
Нередко в характеристиках потерпевших и свидетелей содержатся сведения из их частной жизни, раскрываются пороки, дурные пристрастия, склонности, привычки, недостатки, как правило, характеризующие их с отрицательной стороны.
Приобщение к делу характеристик потерпевших и свидетелей действующим уголовно - процессуальным законодательством не предусмотрено. Если не получено согласие потерпевшего (свидетеля) на истребование и приобщение характеристики на него, значит, это противоречит Конституции РФ.
Очевидно, что в таких случаях заинтересованное лицо (потерпевший, свидетель либо их представители) вправе поставить перед следователем вопрос об изъятии из дела характеристики.
Личность потерпевшего необходимо изучать, о чем должно быть указано в УПК. Конечно, закон одинаково охраняет жизнь любого человека, но тем не менее здесь не все так просто. Убийство, например, бомжа, пьяницы, ранее судимого и т.д. вызывает меньше негодования у граждан, чем убийство ребенка, подростка, молодой девушки, женщины с детьми и т.д. Личность потерпевшего нередко играет важную роль при назначении наказания. Суды ссылаются в приговоре на такие обстоятельства, как неправомерное поведение самого потерпевшего, отрицательная характеристика его личности, учитывая их как смягчающие обстоятельства.
Суды при назначении наказания нередко ссылаются в приговоре и на мнение самого потерпевшего о необходимости избрания той или иной меры наказания. Это обстоятельство также диктует необходимость глубокого изучения личности потерпевшего, чтобы правильно оценить его мнение и причины, побудившие высказать именно такое мнение.
Из всех изложенных здесь соображений логически следует вывод о том, что в проект УПК РФ необходимо включить отдельную статью, посвященную вопросам изучения личности при расследовании преступлений (обвиняемого, потерпевшего, свидетелей), в которой должны найти законодательное разрешение затронутые в данной статье вопросы.

Характеристика личности подзащитного играет очень важную роль в защитительной речи. Она позволяет вскрыть морально-этические и социально-психологические меха­низмы поведения подзащитного, помогает суду и всем при­сутствующим в зале по-новому взглянуть на те или иные обстоятельства данного дела.

Центральное место в характеристике личности подза­щитного занимает анализ мотивов совершенного преступ­ления или обоснование отсутствия таких мотивов.

Эту мысль ярко и образно выразил Ф. Н. Плевако в за­щитительной речи по делу Н. А. Лукашевича, обвиняемого в убийстве мачехи:

«Опьяняют душу человеческую не одно вино. Опьяняют еще и страсти: гнев, вражда, ненависть, ревность, месть и многие другие, между которыми бывают даже благородные побуждения. Поэтому нет ничего труднее, как анализировать душу и сердце человека. Здесь нужно тщательно разобрать, какое чувство закоренилось в груди, откуда это чувство яви лось, когда и как оно развивалось. Конечно, рассудительный человек должен избегать стоять на такой дороге, где ему гро­зит какая-нибудь опасность. Но вот что бывает: иногда то или иное злое чувство искусственно развивают даже те самые лица, против которых оно направлено. В деле Лукашевича за­мечательно ясно обрисовалось, как это чувство сеяли другие; Н. А. представлял собою только почву, на которой щедрой ру­кой разбрасывали разного рода семена, семена того, что мог­ло только угнетать его душу. <...> Меч ему принес отец, то­чили его друзья, плохие друзья - гувернантки и бонны, которые каждую минуту приносили все необходимое, чтобы меч не затупился в его руках. <...> Это редкий случай, что жертва сама пришла, сама искала возможности, чтобы из че­ловека сделать зверя».

Задача защитника нарисовать правдивый портрет подсу­димого, отметить те стороны его характера, которые позво­ляют лучше понять его поведение. Необходимо выделитьтакие черты личности подзащитного, которые помогут со­здать о нем благоприятное впечатление.

Чтобы поддержать своего подзащитного, как-то оправ­дать его, ораторы в своей речи ссылаются на тяжелые жизненные обстоятельства, с которыми столкнулся обвиня­емый, говорят об отсутствии у него достаточного образова­ния, общей культуры, профессионального опыта, о различ­ного рода психических отклонениях, болезнях и т. п.

Характеризуя своего подзащитного, ораторы нередко осо­бое внимание судей обращают на то, как вел себя человек в критической ситуации после происшедшего. Приведем при­мер из речи И. М. Кисенишского по делу В. Г. Маркова.

«Весьма показательно психологическое состояние и нрав­ственное поведение Маркова сразу же после катастрофы. В объяснительной записке Правительственной Комиссии по расследованию обстоятельств катастрофы Марков писал: «Я глубоко переживаю эту трагедию и как капитан, и как чело­век. С момента, когда я оказался на берегу, я не могу спать и есть. Передо мной все время картина этой страшной катаст­рофы и человеческого горя. Анализируя происшедшие собы­тия, я спрашиваю себя - почему это произошло, все, ведь, было согласовано, я был уверен, что при малейшем измене­нии обстановки получу немедленную информацию от вахтен­ного помощника. Однако мне нельзя было ни на что надеять­ся, мне надо было, несмотря ни на что, оставаться на мостике, и, быть может, мой многолетний опыт помог бы избежатьэтой трагедии. В осмыслении всего происшедшего я самокри­тичен в оценке своих поступков»...

Посмотрите: ни малейшего оправдания, бескомпромисс­ная самокритичность, состояние глубокого психологическо­го стресса, надлежащая нравственная оценка случившегося!

И еще один немаловажный момент, относящийся уже не только к человеческой, но и к профессионально-этической характеристике капитана Маркова.

Согласно ст. 106 Устава службы на судах морского флота, капитан корабля в случае катастрофы покидает судно послед­ним.

Марков, как известно, находился на капитанском мости­ке до полного затопления судна. Он успел дать указания вахтенному помощнику спасти судовые документы и вахтенный журнал, дал команду членам экипажа и пассажирам покинуть судно, а сам вместе с кораблем ушел под воду последним...

Волею судеб он остался жив, был выброшен воздушной подушкой на поверхность, доплыл до ближайшего плота, вта­щил в него двух тонущих женщин, а затем подобрал еще не­сколько человек, которые были спасены им от неминуемой гибели...

Заповедь капитана, таким образом, Марков выполнил, он не нарушил святой капитанской традиции и ушел под воду вместе с потерпевшим катастрофу кораблем!Такова личность Маркова, его социальный, профессио­нальный и нравственный облик »

Заключение. Это одна из наиболее важных частей защи­тительной речи. Заключение речи должно быть по возмож­ности кратким, но ярким, воспроизводящим основные по­ложения защиты. В заключительной части подводятся итоги анализа фак­тических и юридических обстоятельств дела, формулируют­ся окончательные выводы по делу, повторяется главная мысль зашиты. В этой части речи защитник обращается к суду с просьбой решить вопрос соответствующим образом (оправдать подсудимого, смягчить меру наказания, приме­нить условное осуждение и т. п.). Конкретную меру нака­зания называть не рекомендуется. Довольно часто защит­ники в конце речи взывают к чувству справедливости и милосердия тех, от кого зависит постановление приговора.

«Граждане судьи!

В скором времени вы удалитесь на приговор, в котором будут решены все вопросы, связанные с обстоятельствами заслушанного вами дела, с судьбой причастных к нему лиц.

В нелегкой обстановке тяжелых переживаний людей, по­страдавших от трагической катастрофы, в условиях неминуе­мых собственных переживаний вы сохраняли выдержку, тер­пение, высокую работоспособность, проявили глубокуюсосредоточенность и компетентность, большой такт и чело­веческое участие к горю людей, продемонстрировали стрем­ление глубоко разобраться, понять и оценить обстоятельства этого трудного дела.

Всем понятна та большая человеческая трагедия, которая произошла в результате этой катастрофы, те беды и страдания, которые постигли потерпевших, потерявших своих близких и родных...

Однако самой большой ошибкой в этом деле было бы стремление искать утешение этой человеческой трагедии в безумной и неоправданной мести, в искусственном создании улик, в тенденциозной трактовке обстоятельств, в.попытке покарать невиновных...

Не утешение это, а глубокое человеческое заблуждение, неуважение к святой памяти погибших, пренебрежение к ин­тересам правосудия, законности, справедливости!

Защита надеется, что такая ошибка не будет допущена и вопросы о доказанности конкретных эпизодов обвинения, степени причастности каждого подсудимого к событиям и обстоятельствам дела, вопросы индивидуализации ответ­ственности и вины будут решены Верховным судом объектив­но, мудро и справедливо!» (Из речи И. М. Кисенишского по делу В. Г. Маркова)

Реплика

После произнесения речей всеми участниками прений сторон каждый из них может выступить еще один раз с реп­ликой. Право последней реплики принадлежит подсудимо­му или его защитнику (статья 292 УПК РФ).

Формальное основание для выступления прокурора с репликой возникает только после произнесения речи за­щитника или самозащитительной речи подсудимого, еслитот отказался от защитника и лично принимает участие в судебных прениях. Прокурор может и не возражать на за­щитительные речи.

Реплика представляет собой не продолжение и не повто­рение обвинительной или защитительной речи, а новое, самостоятельное выступление по поводу каких-либо прин­ципиальных положений, касающихся существа рассматри­ваемого дела.

В репликах обвинитель или защитник могут привести дополнительные аргументы, подтверждающие их позицию, а также скорректировать свою точку зрения по тому или иному вопросу, изменить ее.

Прокурор обязан воспользоваться репликой, если обсто­ятельства дела, по его мнению, представлены защитником в искаженном свете, неправильно толкуются нормы права, дается неверная юридическая оценка содеянного.

Приведем пример из реплики прокурора Левченко по делу о столкновении «Владимира» и «Колумбии». Как за­писано в обвинительном акте, в ночь на 27 июня 1894 г. в начале второго часа на Черном море за мысом Тарханкутом по направлению к Одессе при звездном небе, небольшом ветре и легкой зыби произошло столкновение почтово-пас-сажирского парохода Русского общества пароходства и тор­говли «Владимир», следовавшего из Севастополя в Одессу с 167 пассажирами, с шедшим из Николаева в Евпаторию итальянским грузовым пароходом «Колумбия».

Последствием столкновения пароходов было потопле­ние «Владимира» и гибели 70 пассажиров, 2 матросов и 4 человек прислуги. На скамье подсудимых оказались два капитана - отставной капитан второго ранга К. К. Криун и итальянский подданный А. Д. Пеше. Свою вторую речь прокурор начал так:

«Господа судьи! Прослушавши настоящий процесс и все прения сторон, я прихожу к убеждению, что стороны в своем искреннем и благородном стремлении содействовать откры­тию истины разошлись окончательно. Я не стану повторять всех тех доводов для доказательства виновности Криуна и Пеше, которые я представлял в своей первой речи; останов­люсь только на тех фактах и обстоятельствах, которые были переданы защитниками подсудимых неверно, с упущением некоторых обстоятельств и свидетельских показаний, ввиду чего факты эти получили неверное освещение. Начну с за­ключения защитника Пеше де Антониони. Он говорит о не­правильном применении обвинительной властью закона, о том, что против Пеше не может быть применена 1468 ст. Уло­жения о наказаниях, и вообще, его деяние не предусмотреноникакой специальной статьей в нашем уголовном кодексе. <...> Но дело в том, что взгляд защитника Пеше неправилен, что его деяния вполне подходят под ту статью, которую мы выставили в обвинительном акте. Переходя к фактическимобстоятельствам, я должен заметить, что доводы де Антониони в этом отношении весьма слабы».

На основании свидетельских показаний, данных экспер­тизы Левченко снимает целый ряд обвинений со стороны защиты:

«Далее, предварительному следствию посылают укор, по­чему не допрошен Зданкевич. Поверенному следовало бы раньше, чем посылать упрек, навести справку, и он узнал бы. что Зданкевич разыскивался по всей России, что на его имя была разослана сотня повесток, но он не был найден. Защит­ник Криуна укоряет нас в том, что мы привлекли Криуна в качестве обвиняемого под самый конец предварительного следствия, а защитник Пеше говорит о том, что его клиентпривлечен слишком рано ».

Свою реплику прокурор закончил такими словами:

«И если говорят, что спасенные с «Владимира» обязаны свой жизнью Криуну и молятся на него, то я спрашиваю: «А кому обязаны свой смертью те несчастные пассажиры «Вла­димира», которые очутились на дне морском?.. »

Причиной реплики нередко служит заведомо тенденци­озное освещение защитой обвинительных доказательств, попытка любыми средствами выгородить обвиняемых, оп­равдать их действия.

Основанием для выступления прокурора с репликой бывают неэтичные выпады в адрес обвинения, необосно­ванные нападки со стороны защиты, необъективные харак­теристики подзащитных, искажающие картину преступле­ния.

Таким образом, реплика прокурора - это его ответ на выступление защитника. Если в судебном заседании при­нимали участие несколько защитников, то прокурор ис­пользует свое право на реплику по отношению к тем защи­тительным речам, в которых есть для этого фактические основания.

По мнению практиков и теоретиков судебного красноре­чия, реплика тоже должна обладать определенной компози­ционной стройностью, логической последовательностью составляющих ее структурных элементов. При подготовке ипроизнесении реплики прокурору рекомендуется:

Выделить те части и положения из речи защитника, которые и являются основанием для реплики;

После повторения тезиса защитника изложить также доводы, которые были представлены в его речи для обоснования защищаемого им положения. Желательно, чтобы доводы были переданы как можно точнее, чтобы не давать повода для упреков в искажении речи защитника;

Критически проанализировать приводимые положе­ния и доводы из речи защитника, показать суду ошибочность, неправомерность, неэтичность позициипротивной стороны, проявляя при этом сдержан­ность, корректность и тактичность;

Привести свои убедительные доказательства, опровергающие позицию защитника;

Высказать суду, если это необходимо, предложения о той мере ответственности, которую следует возложить на защитника за действия, не отвечающие предъяв­ляемым к защите требованиям.

После выступления с репликой прокурора право на реп­лику получает защитник.Реплика адвоката - это ответ не на обвинительную речь (защитник уже имел возможность ответить прокурору в своей основной речи), а на реплику прокурора, на его замечания и доводы, прозвучавшие во второй речи.

При участии в судебном заседании нескольких защитни­ков, представляющих интересы разных подсудимых, каж­дый защитник имеет право на реплику и использует это право, если прокурор подверг критике его защитительную речь. Если реплика прокурора была направлена против речи одного из защитников, то с ответной репликой может выступать только этот защитник. Остальные защитникимогут выступить с заявлением об отказе от реплики.

При выступлении с репликой защитнику следует огра­ничиться рассмотрением только тех вопросов, которые были затронуты в реплике прокурора, ответить на его кри­тику, подтвердить защищаемую позицию.

Приведем пример. В 1997 г. в Суде присяжных област­ного суда слушалось дело по обвинению Александра Антошкина в применении насилия в отношении представи­теля власти. Вина Антошкина в ходе следствия сомнений не вызывала. Милиция провела служебное расследование по факту получения телесных повреждений старшим лей­тенантом милиции Н. Г. Рудым и пришла к выводу, что действия сотрудников ОМОНа майора милиции И. Д. Толстова и старшего лейтенанта Н. Г. Рудого правомерны, трав­му Рудого считать полученной при исполнении служебныхобязанностей.

Антошкин частично признал себя виновным, не отри­цая, что нанес удар головой в лицо Рудому, но категоричес­ки отрицал, что это был умышленный удар. В то же времясам потерпевший Рудой, свидетели Толстов, Плахотнюк, Давыденков утверждали, что удар был умышленным, целе­направленным.

Выступая в судебных прениях, государственный обвини­тель Г. В. Труханов подчеркнул, что вина Антошкина дока­зана, любое зло должно быть наказано, работники милиции защищены. Адвокат Н. П. Палкина, обращаясь к присяж­ным заседателям, просила их учесть, что удар был случай­ным, не умышленным, поэтому подсудимый заслуживает снисхождения. Особое внимание она обратила на то, что удержание и доставка Антошкина на базу ОМОНа были незаконными, и он был вправе оказать сопротивление ра­ботнику милиции. «Прошу Антошкина признать невинов­ным», - такими словами закончила она свою защититель­ную речь. Далее последовали реплики сторон .

Гособвинитель: «Задержание было законным, и по этому вопросу не должно возникать сомнений. Рудой является со­трудником милиции, и он должен пресекать любые правона­рушения, что и сделал. Определить, какое правонарушение совершено, не каждый юрист сможет сделать моментально.

Прямого умысла у Антошкина не было. А как узнать, ка­кой умысел был?

Свидетели показали, что удар был нанесен целенаправлен­но. Ценность этих показаний не уменьшается, если свиде­тель - работник милиции.

Антошкин может говорить все и не нести никакой ответ­ственности, а свидетели несут ответственность.

У подсудимого есть заинтересованность, а у свидетелей нет... Высказывание адвоката о том, что Антошкин был непра­вомерно доставлен на базу ОМОНа, голословно».

Защитник: «Работник милиции был просто гражданином в конкретном случае, если бы преступление было совершено против личности, а Антошкин не обвинялся бы по ст. 318 УК РФ. Но моему подзащитному предъявлено другое обвинение.

Доставка на базу ОМОНа незаконна»

Как видно из протокола судебного заседания, защитник в своей реплике остановился лишь на спорных вопросах, выдвинутых прокурором.

Специалисты дают следующие советы защитнику по построению реплики:

В начале реплики целесообразно объяснить причины, побудившие к ее произнесению.

Затем необходимо возвратиться к тому положению своей речи, по поводу которого прокурор выступил с репликой. В случае неверного понимания прокурором отдель­ных положений речи следует их пояснить.

3. Выделив спорное положение, необходимо повторить те аргументы, которые были уже приведены в речи. Если убедительность их поколеблена доводами прокурора, то следует привести новые аргументы в подтверждение своей точки зрения.

В заключительной части реплики нужно еще раз крат­ко изложить свою позицию по спорному вопросу. Следует принести свои извинения, если в реплике прокурора былообращено внимание на неэтичные высказывания со стороны защиты.

В заключение подчеркнем, что стандартных реплик не существует. Их содержание и структура полностью определяются теми вопросами, которые были рассмотрены в за­щитительной речи или в реплике прокурора.

(Бунина А. В.) («Уголовное судопроизводство», 2007, N 4)

ИССЛЕДОВАНИЕ ДАННЫХ О ЛИЧНОСТИ ПОДСУДИМОГО В СУДЕБНОМ РАЗБИРАТЕЛЬСТВЕ

А. В. БУНИНА

Бунина А. В., старший преподаватель кафедры уголовного процесса Оренбургского госуниверситета.

Уголовно-процессуальный кодекс Российской Федерации в ст. 297 предъявляет следующие требования к приговору суда: «Приговор суда должен быть законным, обоснованным и справедливым». Соблюдение данных требований невозможно, если в ходе судебного заседания по делу и при постановлении приговора не будут изучены и приняты во внимание обстоятельства, характеризующие личность обвиняемого. Данные о личности обвиняемого в соответствии со ст. 73 УПК РФ входят в предмет доказывания и имеют прямое отношение к обстоятельствам главного факта. Приговор суда касается конкретной личности, поэтому она — эта личность — должна найти в нем свое индивидуально-конкретное выражение <1>. Правильно заметил И. Е. Карасев, что приговор как уголовно-процессуальный документ нельзя превращать в психолого-педагогическую характеристику осужденного. Однако личность, проявившая себя в преступлении, должна быть раскрыта именно в связи с фактом ее осуждения за это <2>. ——————————— <1> Гуськова А. П. Теоретические и практические аспекты установления данных о личности обвиняемого в российском уголовном судопроизводстве: Учеб. пособие. 2-е изд., перераб. и доп. М.: ИГ «Юрист», 2002. С. 117. <2> Карасев И. Е. Взаимодействие суда и исправительно-трудовых учреждений при достижении целей уголовного наказания: Дис. на соиск. уч. ст. канд. юрид. наук. Томск, 1973. С. 104.

В постановлениях пленумов Верховного Суда Российской Федерации указывалось, что данные о личности обвиняемого необходимо учитывать при вынесении приговора и назначении наказания. Однако закон не содержит требований об объеме или хотя бы о примерном перечне данных, характеризующих личность правонарушителя, которые должны быть собраны при расследовании и рассмотрении дела. Не отражены эти моменты и в каких-либо разъяснениях пленумов Верховного Суда. Для вынесения законного, обоснованного и справедливого приговора необходимо, чтобы личность подсудимого, как и обстоятельства преступления, его последствия, непосредственно исследовалась судом в судебном следствии. Именно здесь предстоит установить такие стороны личности, которые смогли бы раскрыть отношения личности к мотиву, способу совершения преступления и другим обстоятельствам, указанным в ст. 73 УПК. Нельзя получить правильное представление о личности подсудимого без учета характера и тяжести совершенного им преступления. Отсюда на основе данных о степени и характере вреда, причиненного преступлением, а также обстоятельств, характеризующих личность подсудимого, суд может установить, является ли совершенное преступление случайным в жизни человека, или оно стало логическим завершением его отношения к своей жизненной позиции, нравственным идеалам, или оно совершено на основе психологического взрыва. Все это позволит обосновать выбор наказания с учетом индивидуального подхода. Мы полностью согласны с учеными, которые считают, что изучение личности обвиняемого представляет собой составную часть исследования различных вопросов, подлежащих разрешению по делу <3>, и предлагали выделить в отдельную группу обстоятельства, характеризующие личность обвиняемого <4>. ——————————— <3> Миньковский Г. Предмет доказывания в советском уголовном процессе. М., 1956. С. 41. <4> Корсаков Б., Любавин А. Исследование личности обвиняемого // Сов. юстиция. 1969. N 2. С. 22; Матусевич И. А. Изучение личности обвиняемого в процессе предварительного расследования. Минск, 1975. С. 21; Дагель П. С. Учение о личности преступника в советском уголовном праве. Владивосток, 1970. С. 47; Ведерников Н. Т. Личность обвиняемого и подсудимого. Томск, 1978. С. 92.

Ф. Багаутдинов перечень документов, необходимых для сбора данных о личности обвиняемого, ставит в зависимость от тяжести преступления, в котором он обвиняется. В качестве примерного перечня документов, необходимых для сбора данных о характеристике личности обвиняемого, он перечисляет: характеристики (с мест работы, с места жительства); копии приговоров суда, по которым судимость снята или погашена; справки, касающиеся состояния здоровья (из наркологических, психоневрологических и других медицинских учреждений); справки из органов внутренних дел (о привлечении к административной ответственности, о доставлении в медвытрезвитель) и др. <5>. ——————————— <5> Багаутдинов Ф. Изучение личности обвиняемого // Законность. 2001. N 1. С. 21 — 22.

На наш взгляд, более полно формулирует обстоятельства, подлежащие доказыванию, А. П. Гуськова. Она предлагает сформулировать в законе самостоятельною статью, условно обозначенную под номером 73.1 УПК РФ «Данные о личности обвиняемого, подлежащие установлению», в следующей редакции: «В ходе доказывания обстоятельств дела подлежат установлению: 1. Установочные (персонографические) признаки личности обвиняемого. 2. Уголовно-правовые признаки. 3. Социально обусловленные свойства личности (свойства, которые раскрывают отношения обвиняемого в различных социальных сферах общественной жизни и факторы социальной среды, под влиянием которых формировалась личность). 4. Данные о психологических качествах и медико-биологических свойствах личности. Эти данные необходимы для эффективного расследования преступления, рассмотрения и разрешения дела по существу» <6>. ——————————— <6> Гуськова А. П. Теоретические и практические аспекты установления данных о личности обвиняемого в российском уголовном судопроизводстве: Учеб. пособие. 2-е изд., перераб. и доп. М.: ИГ «Юрист», 2002. С. 47.

Включение данной статьи в УПК РФ устранило бы вопросы по объему, содержанию изучения личности обвиняемого в уголовном судопроизводстве. Обязательно к делу должен быть приобщен документ, удостоверяющий личность обвиняемого. В практике нередко случается, когда осуждение правонарушителей происходит под чужими фамилиями, что является результатом поверхностного изучения личности обвиняемого. Участились в настоящее время случаи, когда появляются определенные трудности с привлечением лица к уголовной ответственности ввиду неустановления соответствующих данных о нем как о личности. Одни ученые полагают, что суд не может вынести приговор, если не установлены анкетные данные в отношении такого лица. Другие считают, если следствие со всей полнотой и объективностью доказало, что преступление совершило именно это лицо, то в любом случае оно должно нести уголовную ответственность, независимо от того, удалось или не удалось установить его подлинные фамилию, имя и отчество. Пусть в приговоре, считают они, будут указаны какие угодно данные, лишь бы лицо было привлечено к уголовной ответственности. Профессор А. Д. Прошляков пишет: «Если быть твердо убежденным и уверенным в том, что общие признаки субъекта преступления могут быть установлены только материальным уголовным законом, то проблема лишь в том, как именовать лицо, данные о личности которого неизвестны в процессуальных документах» <7>. Он предлагает на выбор несколько вариантов наименования: «лицо, именующее себя…», «гражданин, отказавшийся назвать себя» и др. Мы считаем, что обстоятельства, характеризующие личность обвиняемого, должны быть сформулированы в виде специального предмета доказывания. Однако сегодня возникают определенные трудности объективного порядка ввиду сложности при установлении достоверных личностных данных анкетного характера. Если исчерпаны все способы по установлению данных о личности такого лица и добыть их не представляется возможным, правильно было бы присваивать личный номер такому обвиняемому, как это предлагают В. И. Казаков и С. В. Зуев <8>. Порядок присвоения может быть различный: свободный, соответствующий личной дактилоформуле. Правом выносить такое решение еще на этапе предварительного расследования должен наделяться суд в порядке контрольных функций как орган судебной власти. Такая информация должна находиться в информационных центрах, что будет давать возможность истребовать ее в случае необходимости. Необходимо в таких случаях обязательно назначать судебно-медицинскую экспертизу на предмет определения возраста лица и судебно-психолого-психиатрическую экспертизу для установления вменяемости лица или возможных других психических отклонений. ——————————— <7> Прошляков А. Д. Взаимосвязь материального уголовно-процессуального права: Автореф. дис. на соиск. уч. степени доктора юрид. наук. Екатеринбург, 1997. С. 11. <8> Казаков В. И., Зуев С. В. Когда личность преступника не установлена // Южно-Уральский юридический вестник. 2001. N 3. С. 66.

В целях полного сбора данных о личности обвиняемого в ходе судебного разбирательства по делу надо провести его подробный допрос — именно о нем самом. Необходимо, например, предложить обвиняемому рассказать свою автобиографию. Нередко случается, что источником характеристики обвиняемого может служить его поведение на следствии и в судебном заседании. Ф. Багаутдинов пишет: «Хотя закон и не предусматривает ответственности за заведомо ложные показания обвиняемого (подозреваемого), они тем не менее вполне могут быть использованы как характеризующие данные» <9>. Однако нам ближе позиция А. П. Гуськовой, которая считает, что если обвиняемому «предоставляется возможность отказаться от дачи показаний или давать показания ложные, то такое поведение не должно рассматриваться как порочное проявление личностных свойств обвиняемого, которое должно быть учтено судом при вынесении приговора» <10>. ——————————— <9> Багаутдинов Ф. Изучение личности обвиняемого // Законность. 2001. N 1. С. 22. <10> Гуськова А. П. Теоретические и практические аспекты установления данных о личности обвиняемого в российском уголовном судопроизводстве: Учеб. пособие. 2-е изд., перераб. и доп. М.: ИГ «Юрист», 2002. С. 98.

В силу психологической индивидуальности реакция подсудимого на те или иные процессуальные действия может стать самой различной. Один обвиняемый чувствует себя легко, свободно дает показания суду. Другой, наоборот, молчалив и уклоняется от ответа. Третий возмущается, негодует, концентрируя внимание на каких-то вроде бы и не имеющих отношения к делу фактах, уклоняясь от сообщения суду тех сведений, которые важны и непосредственно связаны с преступлением. Реакции подсудимого, как известно, целиком зависят от особенностей его характера или темперамента, состояния его психической и нервной систем и поэтому рассматриваются как одно из проявлений личностных свойств обвиняемого. Например, такие особенности характера, как неуравновешенность, грубость, вспыльчивость, черствость, дерзость, необщительность, неудовлетворительное отношение к людям и т. д., могут быть обстоятельствами, характеризующими личность подсудимого, но судом они учитываются при описании деяния, способов, мотивов его совершения. Конечно, если данные черты характера проявились в совершенном преступлении, обеспечивая тем самым устремление к поставленной цели, то они могут учитываться судом и при назначении наказания, поскольку в этом случае такие данные соотносятся с обстоятельствами совершенного преступления. Важно заметить, что в судебной практике нередко судами допускаются ошибки при назначении наказания. Суды учитывают такие данные о личности подсудимого, которые подчас не связаны с фактом совершения преступления. Например, в приговорах встречаются такие суждения: подсудимый «не признал себя виновным в совершении преступления», «не раскаялся в совершении преступления», «давал противоречивые показания, а потому заслуживает более сурового наказания». Такая практика нуждается в осуждении как порочная. А. П. Гуськова в конце допроса подсудимого предлагает огласить характеристики личности подсудимого. Мы поддерживаем такое предложение. Это позволило бы подсудимому дать пояснения по тем фактам, отраженным в характеристике, с которыми он не согласен, а уже в ходе допросов потерпевших, свидетелей можно было бы коснуться оспариваемых фактов, задав, например, вопросы этим лицам. Чаще всего среди потерпевших и свидетелей могут быть такие лица, которые могут опровергнуть или подтвердить сказанное подсудимым <11>. Такой порядок, по нашему мнению, мог бы позволить более полно исследовать обстоятельства, относящиеся к характеристике личности обвиняемого. ——————————— <11> Там же. С. 102.

Под характеристикой необходимо понимать развернутое, по возможности подробное и наглядное, изложение сведений о личности обвиняемого. Это описание человека в различных, в том числе нестандартных, ситуациях. В ряде случаев не будет лишним отражение таких сведений, как участие в общественной жизни, отношение к религии, занятие благотворительной деятельностью, увлечения и т. п. В этих же целях могут оказаться крайне полезными данные о ближайшем окружении обвиняемого. Характеристика как документ — это важный вид доказательства, уведомляющий о личности подсудимого. Он относится к числу не менее значимых средств исследования личности подсудимого. Суды, как свидетельствуют результаты обобщения судебной практики, постоянно обращаются к данным, нашедшим отражение в характеристиках, при исследовании и решении вопросов, связанных с вынесением приговоров. Однако по ряду дел характеристики, приобщенные к делу, нередко весьма скупы, составлены по своему содержанию формально, явно с недостаточной информацией. При обобщении уголовных дел обнаружены нередкие случаи истребования следователями характеристик на личность обвиняемого от участковых уполномоченных, районных отделов милиции. Непонятно, почему участковый уполномоченный обязан давать такую характеристику, если обвиняемый не был ранее судим и ни в чем предосудительном прежде не был замечен. Такие характеристики не содержат необходимой суду информации для познания личности. Как правило, в деле отсутствуют характеристики с места работы, учебы. Судьи не предъявляют должных требований к характеристикам, позволяющим в совокупности с другими доказательствами быть доказательствами по делу. Как правило, характеристика истребуется органом дознания, следователем, прокурором, судом с места работы обвиняемого, учебы и т. д. При этих условиях в деле должен находиться официальный письменный запрос, чтобы можно было видеть, по чьей инициативе или требованию характеристика приобщена к делу. В случае представления ее в судебном заседании, согласно ст. 259 УПК, в протоколе должны быть отражены основания, по которым она истребована и приобщена. Кроме того, целесообразно было бы получить характеризующие обвиняемого показания родственников и знакомых. Именно из этих показаний можно получить данные об условиях воспитания, об образе жизни родителей обвиняемого, которые могут иметь определенное значение <12>. ——————————— <12> Бозров В. М. Современные проблемы российского правосудия по уголовным делам в деятельности военных судов (вопросы теории и практики). Екатеринбург, 1999. С. 107.

А. П. Гуськова отмечает, что закон должен конкретно уточнить, что показания потерпевшего могут касаться и обстоятельств, характеризующих личность обвиняемого, наряду с выяснением его взаимоотношений с допрашиваемым. В этой связи предлагает дополнить ч. 2 ст. 75 УПК указанием на то, что потерпевший может быть допрошен также о личности обвиняемого. Мы полностью согласны с таким предложением. Часть 2 ст. 79 УПК предусматривает, что свидетель может быть допрошен о любых относящихся к уголовному делу обстоятельствах, в том числе и о личности обвиняемого, потерпевшего и их взаимоотношениях. На содержание показаний свидетелей, потерпевших, подозреваемых, обвиняемых, экспертов влияют как объективные, так и субъективные факторы. В числе последних — и нравственные качества самих носителей доказательственной информации <13>. ——————————— <13> Зинатуллин З. З. Уголовно-процессуальное доказывание: Учеб. пособие. Ижевск: Детектив-информ, 2003. С. 213.

Во многих уголовных делах, в особенности о насильственных преступлениях против личности, есть характеристики потерпевших. Они истребуются следователями либо приобщаются по ходатайствам обвиняемых или их адвокатов. В отдельных случаях в деле оказываются характеристики и свидетелей. Нередко в характеристиках потерпевших и свидетелей содержатся сведения из их частной жизни, раскрываются пороки, дурные пристрастия, склонности, привычки, недостатки, как правило, характеризующие их с отрицательной стороны. Приобщение к делу характеристик потерпевших и свидетелей действующим уголовно-процессуальным законодательством не предусмотрено. Если не получено согласие потерпевшего (свидетеля) на истребование и приобщение характеристики на него, значит, это противоречит Конституции РФ. Очевидно, что в таких случаях заинтересованное лицо (потерпевший, свидетель либо их представители) вправе поставить перед следователем вопрос об изъятии из дела такой характеристики. Личность потерпевшего также необходимо изучать, что должно быть отражено в УПК. Под уголовно-процессуальным направлением изучения личности потерпевшего следует понимать установление таких данных, которые обеспечивают соблюдение требуемого процессуального режима расследования и принятия законных, обоснованных уголовно-процессуальных решений <14>. Конечно, закон одинаково охраняет жизнь любого человека, но тем не менее здесь не все так просто. Убийство, например, бомжа, пьяницы, ранее судимого и т. д. вызывает меньше негодования у граждан, чем убийство ребенка, подростка, молодой девушки, женщины с детьми и т. д. Личность потерпевшего нередко играет важную роль при назначении наказания. Суды ссылаются в приговоре на такие обстоятельства, как неправомерное поведение самого потерпевшего, отрицательная характеристика его личности, и учитывают при этом как смягчающие обстоятельства. ——————————— <14> Волосова Н. Ю. Потерпевший в уголовном процессе. Его процессуальное положение: Учеб. пособие / Под ред. А. П. Гуськовой. Оренбург: Издательский центр Оренбургского государственного аграрного университета, 1998. С. 36.

Суды при назначении наказания нередко ссылаются в приговоре и на мнение самого потерпевшего о необходимости избрания той или иной меры наказания. Это обстоятельство также диктует необходимость глубокого изучения личности потерпевшего, чтобы правильно оценить его мнение и причины, побудившие высказать именно такое мнение.

——————————————————————

Не пропустите:

Затопление

Код окуд — назначение, особенности регулирования и его использование

Алименты

Получение кодов статистики

Алименты

Составление и оформление актов

Читайте также:

Общие правила составления актов

Установление границ земельного участка: порядок и оформление акта согласования

Рассмотрение уголовных дел судами в особом порядке: плюсы и минусы

Расторжение договора по соглашению сторон – образец Основания расторжения договора купли продажи гк

Понятие и определение должностного лица в законодательстве

Районный коэффициент и северная надбавка Где применяется районный коэффициент