Первого июня вступили в силу поправки в ГК РФ, которые коснулись обеспечения прав кредитора как по денежным, так и неденежным обязательствам в том числе речь идет о взыскании денежной суммы за неисполнение судебного акта (ст. 308.3 ГК РФ,
Суть новеллы сводится к обеспечению прав кредитора по обязательству путем присуждения в его пользу денежных средств на случай неисполнения должником судебного акта. При этом ст. 308.3 ГК РФ делает ссылку на пункт 1 ст. 330 ГК РФ. Такой способ защиты прав кредитора не препятствует применять к должнику меры ответственности за ненадлежащее либо неисполнение обязательств (гл. 25 ГК РФ).
Из положений ст. 308.3 ГК РФ и постановления № 22 ПВС РФ следует, что денежная сумма за неисполнение судебного акта представляет собой ответственность именно за неисполнение судебного акта, а значит, основание его применения отлично от оснований ответственности за нарушение обязательства (неустойка, проценты по статье 395 ГК РФ и пр.).
С момента поправок прошло достаточно времени, и сегодня суды уже вынесли первые решения, которые позволяют выявить ключевые моменты реализации новых положений закона.
Денежное обязательство представляет собой такое обязательство, в силу которого на должнике лежит обязанность уплатить деньги. Иными словами, деньги выступают именно в качестве средства платежа.
Соответственно, к неденежным обязательствам относятся иные обязательства, где деньги не играют роль платежного средства: обязанность выполнить работы, вернуть индивидуально-определенную вещь и пр. При этом мы не имеем в виду неимущественные обязательства, указывая на них, мы прямо это оговариваем.
Денежные обязательства
Положения ст. 308.3 ГК РФ (астрент) не исключают ее применения к денежным обязательствам, поскольку требование о взыскании долга квалифицируется как присуждение к исполнению обязанности в натуре (ст. 12 ГК РФ). Иной способ защиты права, который был специально применим к денежным требованиям, в статье 12 ГК РФ отсутствует.
Однако в вопросе применения положений этой статьи к денежным обязательствам мнения судов разнятся.
С одной стороны, суды не применяют эту норму к денежным обязательствам. Причина такого толкования законодательства судами в следующем: п. 2 постановления № 22, который предусматривал астрент по денежным обязательствам, был отменен Верховным судом РФ (п. 133 постановления Пленума от 23.06.15 № 25) спустя двадцать три дня после начала действия ст. 308.3 ГК РФ. Вероятно, суды расценили такое обстоятельство как невозможность применения ст. 308.3 ГК РФ к денежным требованиям (решение Арбитражного суда Ростовской области от 17.09.15 по делу № А53-19483/2015.
Правила ст. 308.3 ГК РФ в отличие от пункта 3 постановления № 22 распространяют свое действие только на гражданско-правовые отношения и не регулируют публично-правовые.
До введения этой статьи суды отказывали в применении пункта 3 постановления № 22 к публично-правовым отношениям, если регулирование предполагало возможность возмещения потерь для истца. Например, пункт 10 статьи 176 НК РФ – за нарушение срока возврата налога (отказные определения Верховного суда РФ от 28.08.15 по делу № А56-30865/2013, от 09.06.15 по делу № А40-13892/12).
Кроме того, первые судебные акты, которые приняты после внесения изменений, также подтверждают, что положения ч. 1 ст. 308.3 ГК РФ не подлежат применению к публично-правовым отношениям.
С другой стороны, в судебной практике уже появились решения, по которым суды в отношении денежных требований присуждают также проценты на случай неисполнения судебного акта.
Так Арбитражный суд г. Санкт-Петербурга и Ленинградской области в решении по делу № А56-49888/2015 применил ст. 308.3 ГК РФ к отношениям по взысканию денежных средств – установлена обязанность должника выплачивать истцу 3,09 рубля за каждый день неисполнения судебного акта с даты его вступления в законную силу. Более того, есть судебные акты, в которых суды присуждали астрент не только по основному требованию, но и на взысканные проценты за пользование чужими денежными средствами по статье 395 ГК РФ.
В отказных решениях судов истец предъявлял ко взысканию неустойку, начисленную на сумму долга, и суд удовлетворял такие требования. А в тех судебных актах, где требование истца применить ст. 308.3 ГК РФ удовлетворяли, речь о неустойке не велась.
Поскольку достаточная практика пока не сформировалась, можно лишь предположить, что одной из причин неприменения положений ст. 308.3 ГК РФ стало в том числе исключение двойной ответственности за нарушение одного обязательства.
Неденежные обязательства
Касательно применения ст. 308.3 ГК РФ к неденежным обязательствам в настоящее время противоречий нет. Суды единообразно признают возможность взыскания денежной суммы на случай неисполнения судебного акта в натуре. Астрент можно применить также к лицу, которое признано банкротом.
Применение ст.308.3 ГК РФ к отношениям, возникшим до 1 июня
По денежным требованиям суды по сути ретроспективно отказывают в присуждении астрента, учитывая отмену п. 2 постановления № 22. Так, если первая инстанция присудила астрент в период действия п. 2 постановления № 22, но далее решение обжаловали в вышестоящих инстанциях, то суды отменяют такие судебные акты (определение Верховного суда РФ от 18.09.15 № 304-ЭС15-3745.
Либо суды указывают на возможность пересмотра судебных актов в этой части на основании ч.3 ст. 311 АПК РФ по новым обстоятельствам в связи с отменой пункта 2 постановления № 22).
Похожих статей пока нет.
Основным принципом удовлетворения требований кредиторов в банкротстве является определение объема прав кредитора размером его требования и его природой. В соответствии с Федеральным законом от 26 октября 2002 г. №127-ФЗ «О несостоятельности (банкротстве)» (далее - Закон о банкротстве) в реестр требований кредиторов могут быть включены и удовлетворены в порядке ст. ст. 71 и 100 Закона о банкротстве, только денежные требования. Особый интерес представляет вопрос отграничения и трансформация денежных требований в неденежные.
Должен быть установлен некий критерий, порог минимальной задолженности, согласно которому контрагента можно будет признать банкротом, при этом все неденежные требования должны быть проклассифицированы по общему для всех критерию. Таким образом, необходим эквивалент, в котором можно оценить неденежные обязательства. Таким эквивалентом может быть расчет убытков и иных потерь, которые понесет кредитор, если требование не будет выполнено. Бремя доказывания должно падать на заявителя, оценивать убытки и иные потери необходимо суду.
Существует ряд видов обязательств, квалификация которых может быть неоднозначна. К ним относятся, во-первых, требования об исполнении реституционных обязательств Г. Ф. Шершеневич отмечал: «Все, что на основании сделки было передано одним лицом другому, должно быть возвращено по принадлежности» . В современном российском гражданском праве реституция используется в качестве последствия признания сделки недействительной. Согласно точке зрения некоторых исследователей реституция представляет собой неденежное обязательство, во-первых, в силу того, что ее сущность заключается в приведении сторон в первоначальное положение, во-вторых, даже в случае, если возвратить полученное по сделке в натуре сторона не может, она обязана не уплатить, а возвратить, возместить денежные средства, составляющие стоимость полученного по сделке в натуре.
На настоящий момент нет единого подхода российских судов, на основании которого реституционные требования либо признавались бы денежными, либо не признавались бы таковыми. Значительное количество арбитражных судов первой инстанции отказывают во включении реституционных требований в реестр требований кредиторов, аргументируя это тем, что «любые требования, вытекающие из реституции, в том числе и требование о возврате денежных средств, полученных по недействительной сделке, не относятся к денежным обязательствам и обязательным платежам должника или иному гражданско-правовому основанию» (данный подход иллюстрируется определением Арбитражного суда города Москвы от 19.03.2015 г. по делу № А40-44705/15; определением Арбитражного суда города Москвы от 20.02.2015 г. по делу № А40-27876/15; определением Арбитражного суда Красноярского края от 05.06.2014 г. по делу № А33-8384/2014; определением Арбитражного суда Республики Татарстан от 06.08.2013 г. по делу А65-16667/2013). В качестве примера можно привести постановление Девятого арбитражного апелляционного суда от 10.04.2015 г. № 09АП-10020/2015; постановление Восемнадцатого арбитражного апелляционного суда от 17.04.2015 г. по делу № 18АП-2633/2014; постановление Третьего арбитражного апелляционного суда по делу № А33-5991/2014; постановление Одиннадцатого арбитражного апелляционного суда от 13.02.2015 г. по делу № А65-22846/20129. Очевидно, что кредитор получает определенные убытки и ущерб, в связи с чем в судебной практике в последнее время распространяется тенденция признания реституционных требований денежными обязательствами должника. Так, указанная позиция была высказана, например, в постановлении Девятого арбитражного апелляционного суда от 06.05.2015 г. № 09АП-16280/2015, постановлении Девятого арбитражного апелляционного суда от 26.10.2015 г. № 09АП-45528/2015; постановлении Восемнадцатого арбитражного апелляционного суда от 18.04.2015 г. № 18АП-3069/2014.
Целесообразно также отметить вопросы классификации требований о возмещении убытков. С учетом определения денежных обязательств, закрепленного в ст. 2 Закона о банкротстве, убытки попадают в категорию денежных обязательств. Логичным является предположение, что кредитор, требующий возмещения убытков, что является денежным требованием, относится к конкурсным кредиторам. Согласно ст. 7 Закона о банкротстве, среди прочих обратиться в суд с заявлением о признании должника банкротом может конкурсный кредитор, которым на основании ст. 2 указанного Закона является кредитор, заявляющий денежное требование. В соответствии со ст. ст. 2 и 7 Закона о банкротстве кредитор, заявляющий требования о возмещении убытков является конкурсным и наделен правом инициировать процесс банкротства. Однако, в п. 2 ст. 4 Закона о банкротстве закреплено, что убытки, подлежащие возмещению за неисполнение обязательства, не учитываются при определении наличия признаков банкротства, таким образом, они являются неденежными, а кредиторы, заявляющие требования о возмещении убытков, не могут подать в суд заявления о признании должника банкротом. Так, коллизия норм Закона о банкротстве приводит к тому, что убытки, как вид денежных обязательств, не учитываются при признании кредиторов конкурсными и наделении их правом инициации процесса банкротства.
Для участия в процессе банкротства неденежному кредитору необходимо трансформировать первоначальное обязательство должника в денежное. Исследователи отмечают, что основные способы трансформации неденежного требовния в денежное основываются на ст. ст. 15, 393, 397, 405, 450 и 453 Гражданского кодекса Российской Федерации . Указанные статьи отсылают к возмещению кредитору убытков, что, как уже было отмечено выше, приводит к коллизии норм Закона о банкротстве. Представляется, что при банкротстве всякое измерение правовой защиты, которая могла быть решена в рамках property rule должна преобразоваться в liability rule , так как кредитор уже находится под угрозой невыполнения обязательства в натуре, и ранжирование по потенциальному размеру ущерба могло бы быть справедливым.
1. Шершеневич Г. Ф. Учебник русского гражданского права (по изданию 1907 г.). М., 1995.
2. Белых В.С., Дубинчин А.А., Скуратовский М.Л. Правовые основы несостоятельности (банкротства). М., 2007.
3. Guido Calabresi and A. Douglas Melamed, Property Rules, Liability Rules and Inalienability: One View of the Cathedral, 85 Harvard Law Review 1089 (1972).
Главной особенностью натуральных обязательств является отсутствие защиты посредством гражданского иска. При этом они не являются ничтожными, и добровольное их исполнение не считается неосновательным обогащением. Натуральные обязательства связывают гражданское право с моралью общества, поскольку возникают и исполняются они по долгу совести и вследствие стремления к справедливости.
М.М. Агарков, видный ученый-цивилист советского периода развития нашей страны, автор труда "Обязательство по советскому гражданскому праву", считается одним из противников признания натуральных обязательств. Однако сам ученый признавал, что именно натуральные обязательства "являются одним из спорных вопросов теории обязательственного права" *(13). Формально отрицательное отношение к таким обязательствам можно вывести из понимания М.М. Агарковым существа конструкции обязательства. Ученый считал, что обязательство налицо лишь в тех случаях, когда неисполнение одной из сторон (должником) дает другой стороне (кредитору) право осуществить свои требования в принудительном порядке (по общему правилу через суд) и получить от должника удовлетворение.
М.М. Агарков, следуя принципу научной добросовестности, обратился к понятию натурального обязательства, выработанному в течение первых двух столетий нашей эры римскими юристами. Оно складывалось тогда из двух основных признаков: кредитор лишен права требования, а должник, исполнивший обязательство, не может требовать обратно исполненное. Натуральные обязательства, как констатировал М.М. Агарков, в римский период подвергали новации, допускали в их отношении зачет и обеспечивали ипотекой. При этом круг этих обязательств был довольно велик.
Отмечена М.М. Агарковым и роль натуральных обязательств в буржуазном праве. Особенно пристальное внимание ученый обратил на французскую научную литературу, посвященную данному вопросу. Среди изученных им можно назвать работы Потье, Биго Преамене, Планиоля, Рипера. Мысли французских цивилистов любопытны. Они утверждали, в частности, что натуральное обязательство есть моральная обязанность, восходящая к гражданской жизни. Через него закон преграждает отступление тем, кто вступил на путь морали. И важно, что суд имеет возможность с помощью натуральных обязательств подойти к отдельным случаям с критерием морали, запретив обратное истребование уплаченного.
Учебник "Гражданское право" под редакцией Е.А. Суханова. В нем особый раздел (17-й) посвящен именно натуральным обязательствам. Автор первого параграфа этого раздела Е.А. Суханов пишет, что натуральные обязательства известны отечественному гражданскому праву и предлагает их определить как "юридически действительные обязательственные отношения, требования по которым в силу прямого указания гражданского закона не могут быть осуществлены в судебном (исковом, т.е. принудительном) порядке, но добровольное исполнение по которым не является неосновательным обогащением" *(23). Натуральные обязательства, как считает Е.А. Суханов, способны к новации, некоторые из них могут даже предъявляться к зачету, а также обеспечиваться поручительством или залогом. Е.А. Суханов подчеркивает, что натуральные обязательства возникают только из договоров, прямо названных в законе, и этим отличающихся от договоров, не поименованных в ГК РФ или иных федеральных законах. Сами по себе натуральные обязательства не составляют особой подгруппы обязательств, возникающих из договоров или односторонних сделок, поскольку их обособление связано не с особым характером оснований их возникновения или их содержанием, а с отсутствием их принудительной (исковой) защиты. Профессор Е.А. Суханов выделяет три группы (вида) натуральных обязательств по действующему законодательству. Первая - это обязательства, возникающие в связи с проведением игр и пари. Вторая - обязательственные требования, по которым кредитором пропущена исковая давность, при этом произведенное должником исполнение не может быть истребовано обратно. Третья - это обязательства, возникающие из "сделок на разность": фьючерсных, а также расчетных форвардных контрактов.
В настоящее время юридическое образование не уделяет серьезного внимания категории натуральных обязательств, вследствие чего этой проблеме не посвящается монографическая литература, отсутствуют специальные статьи по данной проблематике в юридической периодике.
Вопрос о том, какие обязательства можно обеспечить залогом, может возникнуть в связи со следующей нормой закона: в соответствии со ст.334 ГК кредитор по обязательству, обеспеченному залогом, имеет право на получение удовлетворения из стоимости заложенного имущества. Буквальное толкование этой статьи означает, что кредитор имеет право на получение денежных средств. Стало быть, и предметом обязательства, которое может быть обеспечено залогом, должна быть передача должником денежных средств.Как правило, залогом действительно обеспечиваются денежные обязательства. Однако в судебной практике встречаются дела, в которых залогом было обеспечено неденежное обязательство. Например, по одному из дел предметом спора стало обращение взыскания на предмет залога, причем обеспеченным залогом обязательством было обязательство подрядчика выполнить работу надлежащим образом. Суд вполне лояльно отнесся к самому факту заключения подобного договора (см. постановление ФАС МО от 07.02.2006 NКГ-А40/14017-05; ср. также постановление ФАС МО от 18.07.2003 NКГ-А40/4916-03). По всей видимости, возможность обеспечения залогом неденежных обязательств может быть объяснена следующим образом: залог обеспечивает не только само регулятивное обязательство (заплатить деньги, выполнить работу, оказать услугу и т.п.), но и требования о выплате неустойки и возмещении убытков (см. ст.337 ГК). Последние два требования всегда являются денежными, и именно на удовлетворение этих требований и будет направлена реализация прав залогодержателя. В принципе, это следует и из уже упоминавшегося выше постановления ФАС МО. Суд, разбирая обстоятельства дела, указал, что поскольку обязательства по выполнению работ по контракту прекращены вследствие отстранения подрядчика от их выполнения и доказательств наличия у последнего каких-либо иных обязательств из контракта, в том числе по возмещению стоимости работ, выполненных другим подрядчиком, которые могли бы обеспечиваться залогом, не представлено, выводы судов о прекращении залога являются правомерными (см. постановление ФАС МО от 07.02.2006 NКГ-А40/14017-05). Очевидно, что окружной суд стремится «привязать» залог к удовлетворению именно денежных требований, подчеркивая, что залог обеспечивает прежде всего обязательство по возмещению стоимости работ, выполненных другим подрядчиком.
362. Кто может быть залогодателем по договору залога?
В соответствии со ст.335 ГК залогодателем может быть либо должник по обязательству, либо третье лицо. При этом залогодатель должен быть либо собственником закладываемой вещи, либо субъектом права хозяйственного ведения на вещь. В случае залога права залогодателем должно быть лицо, которому принадлежит закладываемое право.
Залогодатель должен быть собственником (субъектом права хозяйственного ведения) закладываемого имущества в момент заключения договора о залоге. Последующее изменение собственника предмета залога не влияет на его силу (см. постановления Президиума ВАС РФ от 08.09.1998 N2329/98, от 28.12.1999 N7518/99). В одном из дел окружной суд указал, что доказывание права собственности залогодателя входит в круг предметов доказывания по делам об обращении взыскания на предмет залога (см. постановление ФАС МО от 18.08.2004 NКГ-А40/7139-04).
Договор залога может быть заключен между кредитором по обеспечиваемому обязательству и должником либо третьим лицом. По какой-то причине довод о том, что договор о залоге заключен кредитором и лицом, которое не участвует в обеспечиваемом обязательстве, весьма часто становится основой исковых требований (либо процессуальных возражений) о признании договора залога недействительным. Однако этот довод судами вполне последовательно отвергается (ср. постановления ФАС СКО от 18.01.2006 NФ08-6463/05; ФАС ЗСО от 05.10.2006 NФ04-6503/2006(26999-А27-16)).
Крайне интересной представляется позиция судов по вопросу о том, какие отношения должны иметь место между должником и третьим лицом, которое предоставляет свое имущество в залог для обеспечения обязательств должника. Например, в одном из дел ВАС РФ отменил состоявшиеся судебные акты и направил дело на новое рассмотрение по следующей причине. Третье лицо – залогодатель и кредитор заключили договор залога, которым обеспечивались обязательства должника перед кредитором. ВАС РФ счел, что нижестоящие суды должны дать оценку этому договору залога ввиду того, что залогодателем было АО, которое по решению директора, без согласия общего собрания акционеров или правления общества, предоставило свое имущество в залог в качестве обеспечения обязательств лица, которое не имело к обществу никакого отношения. ВАС РФ посчитал, что в конечном счете такая сделка может привести к безвозмездному отчуждению имущества без согласия акционеров общества-залогодателя (см. постановление Президиума ВАС РФ от 10.03.1998 N7422/97). Однако такая практика не является широко распространенной. В частности, известны дела, в которых суды отрицали какую-либо значимость за содержанием отношений должника и залогодателя для действительности договора залога (см. постановление ФАС МО от 11.08.2004 NКГ-А40/6588-04).
Непростой является и практика по поводу возможности передачи в залог имущества лицами, являющимися не собственниками, а субъектами права хозяйственного ведения. Как следует из одного дела, пересмотренного ВАС РФ в порядке надзора, суды, рассматривающие дела об обращении взыскания на имущество, заложенное субъектами права хозяйственного ведения, должны изучать обстоятельства совершения залоговых сделок. В частности, судам предписывалось изучить, могло ли повлиять исполнение договора залога, заключенного унитарным предприятием, на прекращение уставной деятельности предприятия в результате отчуждения его основных и оборотных средств (см. постановление Президиума ВАС РФ от 18.08.1997 N1833/97).
В случае если договор залога заключен лицом, не являющимся собственником (либо субъектом права хозяйственного ведения) имущества, то такой договор является ничтожным (см. постановление ФАС МО от 21.08.2003 NКГ-А40/5741-03).
Любопытным представляется вопрос о том, может ли право залога возникнуть у лица, которому имущество было передано в залог ненадлежащим залогодателем, на основании только лишь его добросовестности? В одном из дел кредитор, заключивший договор с ненадлежащим залогодателем, требовал признать за ним залоговые права как за добросовестным залогодержателем. При этом он ссылался на то, что механизм установления залоговых прав в отношении добросовестного залогодержателя является аналогичным механизму возникновения права собственности у добросовестного приобретателя. Суд не согласился с кредитором и в иске об обращении взыскания на имущество отказал, указав, что недействительность договора залога не позволяет признать за истцом право залога (см. постановление ФАС ЦО от 19.01.2005 NА09-4468/04-9).
В связи с основаниями возникновения обязательств, легко понять существование в гражданском обороте натуральных обязательств.
1. Натуральные обязательства, будучи сами по себе действительны, не могут быть, однако, защищаемы путем иска в случае нежелания должника исполнить их добровольно[см.
Сноску 33].
Поэтому натуральные обязательства называют также неисковыми. Своеобразность положения натуральных обязательств объясняется тем, что эти обязательства, создаваемые всякий раз общественным правосознанием, не достигли еще своего полного признания в гражданском праве. Такое объяснение, несомненно, правильно в смысле исходного момента развития обязательства, как фактической основы, пригодной для признания за ней юридической силы. Натуральные обязательства уже одним названием своим подчеркивают, поэтому, их естественное происхождение из самой жизни. Но такое происхождение не может, конечно, означать того, что натуральные обязательства не имеют вовсе юридической силы. Сила эта, несмотря на невозможность защиты обязательства иском, может выражаться во многих других юридических последствиях. Скала* этих юридических последствий, начинаясь с минимального последствия (невозможности требовать возврата добровольно исполненного долга), восходит до максимального последствия (зачета искового долга неисковым, натуральным долгом). Натуральные обязательства, известные римскому праву, признаны также французским и германским законодательствами, хотя последнее и не называет прямо таких обязательств натуральными (Г.
У., ст. 222).
2. Признание натуральных обязательств нашими законами сомнительно (см. ст. 570, доказательство от противного, и ст. 694).
Однако, наша практика не могла не признавать натуральных обязательств. Именно: 1) добровольное, по истечении давности, исполнение обязательства не может служить основанием к повороту исполнения, а равным образом, не подлежит возврату присужденное судом имущество, если ответчик не защищался возражением о давности, хотя бы она и истекла (04/101). 2) Несовершеннолетний, распоряжавшийся при удовлетворении долговых обязательств такими суммами, которые не составляли капитала в смысле ст. 220 т. Х ч. I, напр., пенсией отца, не вправе обратно требовать добровольно выданные деньги, хотя и по недействительным долговым распискам (89/43). 3) Деньги, выплаченные по игре на биллиарде, не подлежат возращению, если сама игра не была признана азартною (см. ст. 2014, 69/912, 79/368). В одном из старых решений сенат признал существование в жизни пари, хотя и отказывал в судебной их защите (86/269, иначе в реш.78/288: пари дают основание к судебной защите). Напротив, нельзя считать натуральным обязательством тот случай, когда лицо, по достижении совершеннолетия, признает прежде выданное им долговое обязательство, вследствие чего становится возможным взыскание долга (67/247, 72/1149 и др.). Здесь признание может быть приравнено к установлению нового обязательства в старой форме. Проект гражд. ул. знает также натуральные обязательства (ст. 1105, 1109 п. 2 и 1110).
Еще по теме VI. Натуральные обязательства:
- § 5. Действительное и недействительное обязательство. - Натуральные обязательства. - Ничтожные и опровержимые обязательства. - От чего зависит действительность обязательства?
- Лекция 10. Общие положения об обязательствах 10.1. Понятие и виды обязательств. 10.2. Субъекты обязательств. 10.3. Исполнение обязательств. 10.4. Ответственность за нарушение обязательств. 10.5. Способы обеспечения исполнения обязательств. 10.6. Прекращение обязательств.
- Лекция 22. Внедоговорные обязательства 22.1. Обязательства из причинения вреда (деликтные обязательства). 22.2. Обязательства из неосновательного обогащения.
- Лекция 21. Обязательства, возникающие из односторонних действий 21.1. Обязательства из публичного обещания награды. 21.2. Обязательства из публичного конкурса. 21.3. Обязательства по проведению игр и пари.
- § 1. Общее понятие о договорах и обязательствах. - Сущность прав по обязательствам и отличие от вещных прав. - Значение обязательств в составе имущества. - Разделение учения об обязательствах на общую и особенную часть
- § 3. Содержание обязательства. - Положительное и отрицательное. - Обязательство дать или исполнить. - Взаимное обязательство.
- 3.1. Особенности определения налоговой базы от доходов в натуральной форме
- Оценка основных фондов предприятия коммунального комплекса в натуральной форме
- § 8. Правоотношения по предоставлению социальных услуг в натуральном виде
- § 30. Отношение договора к возникшему из него обязательству: обязательства односторонние и двусторонние. Удовлетворение по обязательствам (действие договоров)
- Г ЛАВА ТРЕТИЯ О ВОЗМОЖНОСТИ МОРЕПЛАВАНИЯ СИБИРСКИМ ОКЕАНОМ В ОСТ-ИНДИЮ, ПРИЗНАВАЕМЫЯ ПО НАТУРАЛЬНЫМ ОБСТОЯТЕЛЬСТВАМ
- IV. Удовлетворение по обязательствам в случае ненадлежащего исполнения обязательства (просрочка и очистка)
- 1. Понятие и стороны, основания возникновения обязательств. Перемена лиц в обязательстве.
- V. Виды обязательств по их содержанию, в связи с основаниями возникновения обязательств
- Авторское право - Аграрное право - Адвокатура - Административное право - Административный процесс - Акционерное право - Бюджетная система - Горное право - Гражданский процесс - Гражданское право - Гражданское право зарубежных стран - Договорное право - Европейское право - Жилищное право - Законы и кодексы - Избирательное право - Информационное право - Исполнительное производство - История политических учений - Коммерческое право - Конкурсное право - Конституционное право зарубежных стран - Конституционное право России - Криминалистика - Криминалистическая методика - Криминальная психология - Криминология - Международное право - Муниципальное право - Налоговое право - Наследственное право - Нотариат - Образовательное право -
