Действие права может рассматриваться и оцениваться с различных научно-практических позиций. Каждый из подходов делает акцент на какой-либо одной стороне, аспекте его реализации.
Важнейшим механизмом действия права является процедурный. Природа права тесно связана с процедурами, это его особенность и специфика. Так, появление юридической нормы невозможно вне правотворческого процесса, который представляет собой достаточно длительную во времени процедуру, например таковым является законотворчество как разновидность правотворчества, его стадии. Они достаточно жестко регламентированы законодательством как на федеральном, так и региональном уровнях. Внесение законодательной инициативы, обсуждение концепции законопроекта, принятие законопроекта в первом, втором и третьем чтениях и т.д. Деятельность парламента, его комитетов и комиссий также строго регламентируется положениями или регламентами о каждом из этих органов и другими нормативными правовыми актами.
Другая деталь: возникновение, изменение и прекращение субъективных юридических прав и субъективных юридических обязанностей также сопряжено с юридическими процедурами. Действующее законодательство, Гражданский процессуальный кодекс , Арбитражный процессуальный кодекс , Уголовный процессуальный кодекс , Гражданский кодекс и др. документы устанавливают и регламентируют юридические процедуры (порядок подачи искового заявления, процедура судебного разбирательства и т.д.). Гражданское право устанавливает процедуры заключения договоров, проведения торгов, регистрацию юридических лиц и т.д.
Реализация права также невозможна вне юридических процедур, и это не только связано с вынесением правоприменительных решений, но и их исполнением. Особенно тщательно в законодательстве прописаны процедуры привлечения к юридической ответственности, отбывания наказания и т.д.
Таким образом, действие права, его элементов сопровождается процедурными механизмами; вне процедур, как последовательной системы юридической деятельности и юридических операций, правовое регулирование невозможно.
Информационный механизм действия права. С позиции теории информации правовое регулирование представляет собой строго направленное движение информационных потоков. Один из важнейших циклов движения правовой информации - это нормативный. Производителем, поставщиком информации выступает парламент (в Российской Федерации - Федеральное Собрание, в ее субъектах - законодательные (представительные) органы государственной власти), который обращен к рецепторам (индивидам, организациям). Однако существует, как правильно, не только прямая, но и обратная связь. Изучение правоприменительной практики (в том числе ее важнейшей судебной составляющей), выработки нормотворческих предложений - есть обратное движение правовой информации. Суд также может выступать генератором правовой информации, когда речь идет об официальном толковании юридических норм (Пленумы ВС РФ, ВАС РФ)*(135) .
Основой информационного механизма является опубликование нормативных правовых актов в официальных изданиях. Презумпция знания законов обеспечивается их опубликованием. Конституция РФ (ч. 3 ст. 15 ) гласит: законы подлежат официальному опубликованию . Неопубликованные законы не применяются. Любые нормативные правовые акты, затрагивающие права, свободы и обязанности человека и гражданина, не могут применяться, если они не опубликованы официально для всеобщего сведения.
Социально-психологический механизм действия права это взятая в единстве система социальных и психологических фактов, способствующих либо противостоящих реализации права. Социальные, социально-экономические и политические условия (например, уровень жизни, обеспеченность достойным жильем, безработица, отмена льгот и др.) по-разному влияют на оценку права, его одобрение или неприятие. Отсюда и эффективность его действия. Психологические установки - также немаловажный фактор обеспечения действенности права (уровень правосознания и правовой культуры; степень политической и правовой активности граждан и др.). В совокупности обстоятельства и факторы образуют так называемый социально-психологичекий механизм действия права.
Страница 1 из 3
Лекция 20. Механизм правового регулирования
1. Действие права, правовое воздействие, правовое регулирование
2. Предмет, методы и виды правового регулирования
3. Понятие, элементы и стадии механизма правового регулирования
Некоторые ключевые понятия темы
Контрольные вопросы
1. Действие права, правовое воздействие, правовое регулирование
Действие права (правовое воздействие) - это все влияние, которое оказывает право на сознание людей и общественные отношения в целом.
Действие права - это содержательно-динамическая сторона права, характеризующая его фактически реализуемую способность осуществлять регулятивное (специально-юридическое), информационно-психологическое (мотивационное), воспитательное (идеологическое, педагогическое) и социальное воздействие на участников общественных отношений.
Действие права является достаточно сложным механизмом. При этом можно выделить социальный, психологический и ценностно-ориентационный механизмы действия права.
Социальный механизм действия права - это все условия, определяющие особенности проявления права в реальной жизни (условия и образ жизни людей, доминирующие в определенном социуме нрав и обычаи, традиции и др.).
Психологическая сторона действия права основана на учете психологических механизмов поведения человека, его восприятии тех или иных закономерностей правового регулирования, воздействия.
Ценностно-ориентационный механизмы действия права выражается в законодательном закреплении, обеспечении реализации и охране наиболее важных для человека и общества ценностей.
В зависимости от тех или иных функций права выделяются определенные сферы его действия. Такими сферами выступают: сферы регулятивного и охранительного действия права; сферы публичного и частного права.
Правовое воздействие - это результативное, нормативно- организационное влияние на общественные отношения как специальной системы собственно правовых средств (норм права, правоотношений, актов реализации и применения норм права), так и иных правовых явлений (правосознания, правовой культуры, правовых принципов, правотворческого процесса).
Регулирование в собственном смысле этого слова - это форма целенаправленного, управляющего воздействия, ориентированного на поддержание равновесия в объекте и развитие его путем введения в него регуляторов (норм, правил, целей, связей). Правовое регулирование заключается в целенаправленной правовом воздействии на определенные сферы общественных отношений.
Различают два вида правового регулирования:
- общее (нормативное) правовое регулирование (деятельность компетентных субъектов в пределах своей компетенции, направленная на упорядочение общественных отношений путем создания, изменения, дополнения или отмены правовых норм, а равно определения сферы их действия в пространстве, во времени и по кругу лиц). По сути это и есть правотворческая деятельность;
- индивидуально-правовое регулирование (деятельность компетентных субъектов, заключающаяся в упорядочении на основе действующего законодательства общественных отношений путем конкретизации масштаба поведения их персональных участников и установления требуемых для этого фактов).
1. Социальные функции права
3. Факторы реализации права
1. Для изучения социального действия права необходимо обратить внимание на исходные позиции, характеризующие эту обусловленность: роль права в системе общественных отношений; конкретные функции права и его норм; механизмы действия права; особенности личности участников правовых отношений и правовая культура.
По всем этим позициям ситуация в нашей стране за последнее десятилетие была весьма неоднородной. Какова же роль права (закона) в государственной и общественной системе?
В государственно-организационном обществе существует правовая система, целью которой является поддержка и защита социально-экономического строя, воли и интересов различных классов, слоев и групп общества, создание и поддержание правопорядка. Существовавшая у нас идеология по-разному оценивала роль права и законодательства в жизни общества. Что касается последних десятилетий, то можно вполне определенно констатировать не только признание важности, но и настойчивое подчеркивание того, что оно совершенно необходимо для развития общества, поскольку обеспечивает защиту прав личности, стабильность, порядок и организованность, реализацию перспектив социального и экономического развития.
В такой постановке вопроса заметен этатистский крен. Право больше рассматривалось прагматически, инструмантально, а не как самостоятельная ценность.
В политических документах 70-х - начала 80-х гг. и в научной литературе подчеpкивaлocь, что наша правовая система должна соединить в себе социальную ценность и эффективность как на уровне правовой нормы, так и на уровне системы в целом. Общим показателем социальной эффективности правовой системы признавалась ее «реализованная ценность», т. е. cоcтояние законности, урoвень cоциальной активности личности, социальных гpyпп, общества в целом. Вместе с тем проблема защиты прав человека освещалась явно недостаточно.
Признание важности и социальной ценности права повлекло за собой разработку проблемы природы и функций правовой системы. Так же, как и эффективность правовых норм, правовых институтов и права в целом в достижении социальных целей эта проблема тесно связана с воздействием права на социальную действительность.
Само по себе понятие «функция» достаточно разнообразно и даже противоречиво. Имеется несколько значений этого понятия в современных социологических исследованиях: выражение зависимости при взаимодействии между двумя или более переменными факторами; совокупность процессов, происходящих в рамках объекта исследования (например, функционирование органов юстиции); желаемый результат какого-либо социального действия, процесса, явления, совокупность всех, - как ожидаемых, так и побочных - последствий действия, процесса, явления.
Мы будем исходить из понятия функции, которое применяется для обозначения ведущих, важнейших для социальной системы, определяющих процессов, осуществляемых всей системой в целом. Цель структурно-функционального анализа в этом случае - объединение изучаемых факторов, процессов путем установления их значения для больших социальных структур, частью которых они являются. Целью правовой системы должно быть утверждение, защита, обеспечение прав личности и интересов общества, регулирование социального, политического и экономического развитая на всех уровнях общественной структуры, социальных групп, коллективов, классов, общества в целом.
Функция права определялась как «обусловливаемое социальным назначением права направление его воздействия на общественные отношения».
Применительно к отдельной отрасли права можно выделить еще один аспект понятия функции, не охватываемый приведенным определением. Речь идет о воздействии одной отрасли права на другую, о функциональных зависимостях отраслей права между собой. Все эти зависимости должны изучаться в рамках проблемы функции права.
Широкая трактовка функций права исходит из рассмотрения права, а также его отраслей как элементов не одной, а целого ряда общественных систем (общество, политическая система, сфера общественной жизни, трудовой коллектив, семья и т. д.).
В юридической науке господствует, однако, иное представление о функциях права. Обычно в теории права выделяются регулятивная и охранительная функции права. Очевидно, нельзя отрицать возможность такой классификации функций, поскольку она важна для познания специфики регулирующего воздействия отдельных правовых норм, отдельных институтов и целых отраслей права на общественные отношения. Она исходит из собственных свойств права и позволяет дать юридическую характеристику действия права. Но она недостаточна для понимания и раскрытия социального назначения права, его активно-творческой роли в преобразовании общественных отношений. Функцию можно рассматривать и как внешнее проявление свойств какого-либо объекта в данной системе отношений. Иными словами, функции выражают направления обратного воздействия права на общественные отношения, а показателем их реализации служат экономические, социальные, политические, идеологические и иные последствия, которые наступают в результате действия права.
Классификация функций права на регулятивную и охранительную соответствовала тому периоду в развитии правовой науки, когда она занималась исследованием преимущественно внутриправовых проблем. Однако в последние годы юридическая наука вышла за пределы нормативной теории права, стала в большей мере исследовать вопросы социального действия права, его реального влияния на общественные отношения. В этих условиях обнаружилась явная узость прежнего подхода к пониманию функции права. Потребность в более глубоком познании функций права заставила перейти от формальной их классификации к содержательной.
Тезис о связи правовых функций с функциями госyдарства рассматривался очень часто, но довольно односторонне. Подчеркивалось положение о том, что «право есть ничто без аппарата, способного принуждать к соблюдению норм права», но соотношение права и государства всегда трактовалось в пользу последнего. Выполняет ли право самостоятельные функции или оно лишь реализует функции государства?
Характеристика права только как формы государственной деятельности умаляет его социальную ценность и принижает его роль в жизни общества. Право с его специфическими свойствами воздействия на поведение людей (нормативность, обязательность, определенность предписаний) оказывает прямое и непосредственное влияние на различные сферы человеческой деятельности, содействует достижению социально полезных целей, которые могут быть получены в результате именно нормативно-правового регулирования. Право должно выполнять роль организующего фактора по отношению не только к гражданам, но и к самому государству, его органам и должностным лицам. Это вытекает из ведущего принципа правового государства: взаимной ответственности государства и гражданина. Все это дает основание утверждать, что право, имея тесную связь с государством, представляет собой социальную ценность и выполняет самостоятельные функции в обществе.
При характеристике состава и классификации функций права необходимо исходить из следующих посылок:
Право как надстроечное явление в конечном счете детерминировано материальными условиями жизни общества и с изменением этих условий преобразуются его функции. В этом смысле функции права производны от системы общественных отношений, облекаемых в правовую форму, хотя и зависят от специфических свойств и содержания самого права;
Право - продукт сознательной деятельности людей, направленной на обеспечение и охрану личности, социальных групп, достижение общих целей социального развития. В этом смысле правовое регулирование общественных отношений так или иначе связано с решением задач, которые ставит перед ним общественная жизнь на данном этапе исторического развития;
Право является одним из элементов социальной системы, оказывающих влияние на все ее составные части.
Вот почему функции права необходимо рассматривать в единой системе социального управления и в неразрывной связи с экономическими, собственно социальными, политическими и идеологическими факторами общественного развития. Объективным критерием классификации его функций могут служить основные виды общественных отношении, определяющих структуру общества. Право имеет самостоятельное значение в жизни общества и выполняет свои функции методами и средствами, соответствующими его свойствам и месту в общественной структуре.
Изучение функций правовой системы является одним из направлений анализа ее социального действия. Такой подход основывается на том, что:
Изучение важнейших функций правовой системы по существу есть изучение закономерных связей отраслей права и правовых институтов с регулируемыми ими общественными отношениями;
Исследование функций права является по преимуществу качественным анализом социального действия права, в то время как, например, исследование эффективности правового регулирования предполагает широкое использование количественных методов;
Функции правовой системы должны исследоваться в целом, а не только применительно к отдельным отраслям и институтам;
Изучение функций права устраняет элемент субъективизма, который связан с оценкой результатов действия правовых норм в сравнении с их целями.
Даже социальное управление в целом вряд ли можно характеризовать только как целенаправленную деятельность. Следует говорить о динамическом соотношении систем принятия решений и других видов общественных действий, которые можно назвать незапланированными, стихийными. Последнее имеет отношение и к правовому регулированию. Правовые нормы - это не разовое управленческое решение, а действующее длительное время предписание, которое воздействует на мотивацию человеческих поступков. И принятие правовой нормы - это не только, а подчас и не столько средство достижения конкретной цели, сколько изменение социальной ситуации, в которой действуют люди. Поэтому оценка эффективности права с точки зрения достижения цели носит ограниченный характер. Ограниченность оценки эффективности правовых норм преодолевается исследованием реальных функции права, его отраслей и институтов, включая нежелательные последствий действия нормы.
Каковы же основные функции правовой системы , ради которых создается, а затем и применяется законодательство? Ведущей, основной и определяющей является функция интеграции , сплочения социальных образований (групп, классов, наций и народностей, всего общества). Правовая система путем взаимодействия со смежными социальными системами, - экономической, политической, моральной и другими, - должна действовать для достижения основной цели - социального и национального согласия и обеспечения и защиты интереса человека, а тем самым и всего общества. Она организует и стимулирует поведение и деятельность людей таким образом, чтобы они были солидарны с прогрессивными общечеловеческими демократическими нормами.
Все остальные функции являются вспомогательными, дополнительными по отношению к этой основной и ведущей функции права. Такая постановка вопроса соответствует современным социально-экономическим и политическим реалиям, ибо позволяет решить приоритетную задачу достижения юридического консенсуса как адекватного понимания смысла и ценности правовых предписаний всеми членами общества. Тем самым право обеспечивает включенность коллективов и индивидов в единую систему социальной организации.
Правовая система должна служить инструментом интеграции элементов политической системы, укреплению связей между ними, быть юридической основой деятельности общественных организаций, функционирования трудовых коллективов, базой непосредственной демократии. Именно с этих позиций следует оценивать социальную значимость и эффективность правовой формы, предпочтительность того или иного метода регулирования данного комплекса общественных отношений. Это означает, что правовая система может успешно выполнять в обществе задачи не только по укреплению и упрочению господствующего правопорядка, но и эффективно обеспечивать другие важные задачи, в частности, функции социального сплочения и обеспечения контроля за поведением людей. В конечном счете реальное наполнение этих функций общественно-полезным содержанием зависит от типа социально-экономических отношений, от того, интересы каких слоев населения защищаются с помощью права, какие цели преследуют в своей внутриполитической деятельности государство и его органы.
Правовая система не должна ставить себя над обществом. Напротив, источник развития правовой системы может быть только в самом обществе, которое способно использовать право для преобразования общественных отношений и, в особенности, для развития самоуправления, как высшей формы руководства общественными делами. При этом общественная система и создаваемые ею правовые гарантии должны способствовать расцвету, а не подавлению личной самостоятельности, предоставлять каждому право выбора профессии благодаря разумно направленному воспитанию и высокому уровню культуры и образованности. К сожалению, за многие годы и десятилетия в нашей стране этого не было осуществлено.
Регулятивная функция правовой системы выражается в наделении субъектов правоотношений определенной суммой прав и обязанностей как по отношению друг к другу, так и по отношению к государству и его органам. Регулятивное воздействие правовых норм составляет существенную особенность правового воздействия.
Вместе с тем преувеличенное значение регулятивной функции было господствующим в определенный период, а именно в эпоху административно-командной системы, когда государство практически жестко вмешивалось и регулировало все сферы общественной и духовной жизни, включая идеологию, образование и культуру. Причем это делалось с помощью принуждения во всех его сферах, хотя в лозунговом виде на первое место и ставилось убеждение.
Между тем характеристика регулятивной роли права этим не ограничивается: оно предполагает не только закрепление, но и развитие и охрану складывающихся общественных отношении, стимулирование новых форм собственности, распределения и обмена и т. д. Регулирование предполагает и упорядочение того, что уже сложилось, было апробировано на практике и получило общественное признание как социальная ценность. В этом смысле можно утверждать, что регулятивное воздействие подкрепляется охранительным.
Надо подчеркнуть, что правовая система обеспечивает регулирование не только посредством установления обязанностей, запретов и дозволений, но и путем создания позитивных стимулов для общественно-полезной деятельности, создает предпосылки развития гражданско-правовой активности. Можно утверждать, что в регулятивной функции права находит наиболее полное воплощение единое организующее начало, свойственное политическим решениям, принимаемым государством и его органами и осуществляемым в правовой форме.
Основу регулирования создает законодательная деятельность государства. Но каким бы разветвленным и совершенным ни было действующее законодательство, оно никогда не в состоянии охватить все многообразие общественных отношений. Применительно к регулированию в различных сферах человеческой деятельность всегда будут возникать пробелы, коллизии и неясности. Поэтому важнейшую роль в осуществлении регулятивной функции выполняет правоприменительная система. Следовательно, нормоустановительная деятельность не завершает проблему регулирования, а лишь формирует ее основные принципы, создает общие условия и предпосылки для конкретного регламентирования.
В окончательном виде правовое регулирование получает выражение в том массиве конкретных решений, бремя ответственности за которые берут на себя должностные лица и органы, осуществляющие применение права. Социально-правовые исследования показали, что эта сторона функционирования правовой системы была у нас гипертрофирована. Ведомственные инструкции не только количественно многократно превзошли законотворчество, но и по содержанию нередко подменяли, а то и отвергали закон.
Коммуникативная функция правовой системы представляет особый интерес. Одно из основных понятий современной общественной науки - понятие информационно-причинной связи, имеющей большое значение и в плане управления общественным развитием. Социальная жизнедеятельность индивидов органически связана с получением, восприятием, усвоением (переработкой), хранением и использованием социальной информации. Правовая информация является одной из разновидностей социальной информации, имеющей прескриптивный, предписывающий характер. При помощи юридических норм доводится до сведения участников общественных отношении позиция государства о требуемом, дозволенном или запрещенном поведении. Таким образом, граждане информируются о средствах и способах достижения необходимых результатов, в своей личной или общественной деятельности и о последствиях нарушения правовых предписаний.
Охранительная функция правовой системы определяется необходимостъю защиты общественных отношений, охраны интересов гражданина, социальной группы, всего общества. Охранительная функция, как и регулятивная, опирается на весь комплекс правовых норм, поскольку установление любого правила поведения, в том числе и позитивного, одновременно содержит в себе и требование к участникам общественных отношений действовать в соответствии с этим правилом. Однако охранительный аспект во многих правовых нормах непосредственно не обнаруживается, поскольку их главная задача заключается не в том, чтобы запретить, а в том, чтобы указать варианты действий, совершение которых поощряется в общих интересах. Основное назначение охранительной функции - предотвращение правонарушений.
Этой цели служат такие правовые средства, как запреты совершать действия, нарушающие права граждан, общественных организаций и государства, формулирование составов правонарушений, установление санкций и т. п. Таким образом, юридические условия и предпосылки для развития нормальных общественных отношений создаются прежде всего самим фактом издания норм, предостерегающих от совершения наказуемых поступков путем угрозы наступления неблагоприятных последствий. Главной отличительной чертой охранительных правоотношений является то, что в их рамках применяются меры государственного принуждения, реализуется юридическая ответственность.
Несмотря на то, что в основе действия охранительной функции лежит принуждение - в смысле установления запретов и санкции за правонарушения, - ее содержание этим не исчерпывается. Охранительная функция обеспечивает также восстановление нарушенного права в рамках закона и в пределах возможного. Поэтому содержательное значение санкций не ограничивается наложением кары в виде уголовного или административного наказания. Речь может идти и о системе правовосстановительных действий, к которым принуждается непосредственный причинитель ущерба - гражданин, должностное лицо или организация, и о системе мер воспомоществования, которые государство и его органы осуществляют по собственной инициативе. Так, в сфере уголовно-процессуальных отношений охранительная функция права выражена в трех типах реализации ответственности: в виде мер правообеспечительных, правоохранительных и правовосстановительных, к которым относится, в частности, отмена незаконного приговора, возмещение материального и морального ущерба, восстановление справедливости и т. п.
В зависимости от характера субъективных прав и юридических обязанностей нормы подразделяются на три вида: обязывающие, запрещающие и управомочивающие. Это разделение правовых норм по форме и характеру их воздействия на поведение субъектов правоотношений обусловлено исторически. Согласно традиционному представлению римских юристов задача права, его действенность заключались в том, чтобы «повелевать, запрещать, разрешать, карать». Карательное воздействие норм права, хотя является его функциональной характеристикой, все же имеет производнoe значение как альтернативы на случаи неисполнения обязывающих и запрещающих норм либо злоупотреблений при использовании управомочивающих норм (превышение власти, совершение действий или издание актов, нарушающих закон). Это производное, второстепенное место наказания по сравнению с позитивным правовым регулированием еще далеко не стало очевидным в нашей теории и особенно в юридической практике.
2. Механизм социального действия права
Жизнь права - не в текстах кодексов и постановлений, а в реальных отношениях людей, соблюдающих или нарушающих правовые нормы.
С социологической точки зрения вопрос о реализации права - это вопрос о путях обратного воздействия юридической формы на социальное содержание.
Дать социологическую характеристику действия права - значит, опираясь на его материальные истоки, исследовать влияние экономического и других социальных факторов на сформировавшееся право в процессе его действия, а также характер воздействия права на различные сферы общественной жизни.
Под социальным механизмом действия права, пишет В. В. Лапаева, «мы понимаем механизм взаимодействия правовых и иных социальных факторов, принимающих участие в жизни права на всех этапах его функционирования». Речь идет, как поясняет автор, о социальной среде действия права, ее структуре, связи ее элементов с правом.
Необходимо представить социальное действие как процесс и как систему, выявить ее элементы, вскрыть существующие между ними взаимосвязи, показать характер их взаимодействия, динамики, т. е. дать характеристику механизма социального действия права.
В науке достаточно разработана проблема правового регулирования. В нем выделяют три основных элемента: юридические нормы, правоотношения и акты реализации прав и обязанностей. В данном случае имеется в виду юридический механизм действия права. При этом социальный его аспект лишь подразумевается, но не объясняется. У ряда исследователей вызывает сомнение необходимость выделения третьего элемента (акты реализации права), ибо права и обязанности реализуются в правоотношениях, т. е. второй и третий элементы совпадают. Если же считать, что субъективные права могут реализовываться не только в правоотношениях, но и в правовых связях, то и в этом случае юридическая модель механизма правового регулирования может быть представлена в виде взаимосвязи двух элементов: юридических норм и правовых связей (в том числе и правоотношений).
Признание правового регулирования юридической нормы в качестве исходного элемента механизма в известной мере препятствует анализу процесса действия, особенно его социологическому объяснению. Например, механизм может и не сработать по заданной схеме: может не возникнуть юридический факт, норма может оказаться мертворожденной, экономически и социально не обусловленной, в силу чего на ее основании могут и не возникнуть правоотношения, объективная норма может не реализоваться в субъективном праве и т.п. Но для предупреждения возможных отклонений необходимо объяснить их причины. Представляется, что в этом немалую помощь может оказать социологический подход к праву.
Социальный аспект механизма действия права предполагает исследование прежде всего социальных обстоятельств, находящихся вне самого механизма, но которые так или иначе его детерминируют и на которые этот механизм призван оказывать обратное воздействие, а также социальных факторов и процессов, включенных в сам механизм действия права, также определяющих его юридическую и социальную действенность.
Структура механизма действия права выделяет в нем: управляющие социальные системы (механизм государственного и социального управления, нормы права); социальные факторы (социально-экономические, политико-идеологические, социально-демографические, ситуационные); передающие системы (информационные, нормативно-ценностные, социально-психологические); регулируемые социальные системы (личность, группа, коллектив, общество), и, как результат, правомерное и социально активное поведение.
Но взаимодействие указанных элементов, точнее факторных блоков, отнюдь не содержит гарантии того, что юридические предписания на всех уровнях будут переведены в правомерное и социально активное поведение. Едва ли механизм действия права можно ограничить только таким - идеальным - вариантом функционирования.
Конечно, это оптимум социального действия права, но если не замечать того, что возможны сбои в социальном управлении, и недостаточно обоснованным может быть законотворчество, что возможны различные нарушения в механизме передачи правовой информации, что существует серьезная противоречивость различных интересов, и бывает практически непредсказуемо действие ситуационных факторов - едва ли будет объясним тот факт, что отнюдь не всякое правомерное поведение является одновременно и социально активным, а тем более то, что иногда правовые предписания вообще не воплощаются в правомерном поведении.
Представляется необходимым выяснить следующие моменты: формы правового воздействия, средства правового воздействия, стадии социального действия права.
Формы правового воздействия . Наиболее специфической формой является правовое регулирование общественных отношений путем предоставления прав и возложения обязанностей на субъектов. Видимо, это наиболее изученная форма правового воздействия. Можно утверждать, что от характера специфически юридического воздействия во многом зависит характер иных форм.
Психологическое воздействие. Юридическая наука, а тем более социология права должна видеть за субъектами права конкретных личностей, которые обладают соответствующим психологическим статусом.
Вступление личности в правовое общение предполагает сопряжение ее интересов с интересами других людей, а также формирование определенного отношения личности к действующим юридическим нормам. Это отношение не сводится к простому приспособлению к ним, к простому акту подражания, а является сложным отношением действия и противодействия существующим нормам, их принятия или отторжения, выполнения, игнорирования, нарушения, фактического или только формального следования им и т. д.
В условиях прогрессивных правовых систем (систем, в которых изданные государством юридические нормы максимально соответствуют объективным социально-экономическим потребностям, т. е. являются истинными и, следовательно, могут самореализовываться (воплощаться без приказа государства) в субъективном праве) существует максимально высокая степень согласованности между требованиями норм и персональной психологической направленностью личностей.
Позитивная психологическая предпосылка есть проявление соответствия между правовой установкой личности и предъявляемыми к последней правовыми требованиями. Когда на позитивную психологическую предпосылку накладывается фактор позитивной деятельность этой личности в соответствии с ее установкой и с правовыми требованиями, то можно, видимо, говорить о правовой активности личности как наиболее ценной форме правомерного поведения.
Если в психологическом статусе личности преобладает апатия по отношению к правовым требованиям, то это ведет к конформному виду правомерного поведения. С формально-юридической точки зрения это нормально, ибо поведение субъекта соответствует требованиям юридических норм. С социологических позиций - это недостойное поведение, ибо соответствие его нормам носит формальный характер. Но оно ущербно потому, что в связке «психологический настрой личности - требование нормы» первое звено пассивно, а отсюда нет гарантии того, что отсутствие четкой позиции личности по отношению к праву не превратит это безразличие в отрицательное отношение к правовым требованиям, а это уже половина пути к неправомерному поведению.
В этом плане столкновение психологической установки личности с требованиями юридических норм является непосредственной предпосылкой правонарушения, хотя это еще также формально правомерное поведение. Речь в данном случае идет о так называемом маргинальном (пограничном) состоянии. Но здесь грань между правом и антиправом уже слишком тонка и переход к активной деятельности, т. е. наложение на отрицательную психологическую установку в отношении права отрицательной деятельности, свидетельствует о противоправном поведении, о правонарушении, которое должно повлечь за собой юридическую ответственность.
Теоретический анализ различных видов отношения личности к праву, правовых позиций личности имеет немаловажное значение и для конкретной социологии.
Результатом психологического воздействия права становится формирование образа права, т. е. «обобщенной, эмоционально окрашенной формы отражения правовой действительности в виде комплекса представлений о законах, методах их проведения в жизнь и об органах юстиции. Образ права - это своеобразный слепок правосознания, его конкретность. Разумеется, на формирование образа права оказывают влияние законы, деятельность правоохранительных органов и пр. Но едва ли этим можно ограничиться. Конечно, поскольку речь идет о психологическом воздействии права, характеризующем в определенном ракурсе механизм социального действия права, то уже предполагается оформленность последнего в законах, в юридических нормах.
Следовательно, непосредственно образ права формируется именно под воздействием самих законов и практики их проведения в жизнь. Но, с одной стороны, законы, если они являются воплощением права, а не произвола, должны быть слепком, отражением объективных правовых потребностей общества, а с другой стороны, деятельность по применению законов не может не испытывать на себе влияния самых разнообразных неправовых, но связанных с правом факторов. И то, и другое необходимо учитывать при характеристике формирования образа права. Категорию «образ права» нельзя трактовать формально. Это не просто результат влияния норм закона и юридической практики (в узком смысле). Такое влияние имеет более широкий социальный контекст.
Было бы неверно ограничивать психологическое воздействие права лишь пределами личностного уровня, тем более что на формирование психологической установки личности по отношению к праву немалое влияние оказывает социальная группа, а также общество в целом. Надо учитывать, что воздействие группы и общества означает не просто зеркальное воспроизведение и восприятие личностью соответствующих правовых позиций социальной группы или общества в целом. Эти позиции опосредуются собственным социально-правовым опытом личности, который получает, таким образом «личностное положение».
В целом же общественная психологическая установка, т. е. состояние общественного сознания в правовой сфере характеризуется через категорию «правовой климат».
Этическая форма действия права. Так как правовая норма имеет свое объективное материальное основание, действительно является адекватной мерой социальной свободы, объективные правовые потребности общества адекватно отражаются в юридических нормах, то, вероятно, эти нормы в той же мере будут отражать требования социальной справедливости, пределы которой, в конечном счете, детерминированы на каждом этапе социально-экономического развития общества. Если правовая норма справедлива, то она одновременно и моральна, отвечает соответствующим уровню социального развития этическим требованиям.
Моральный потенциал нормы, ее справедливость, т. е. адекватное, а не лимитированное и не преувеличенное отражение реальных социальных возможностей создает фон, предпосылку успешному социальному действию права. В свою очередь, только справедливые, «морально оправданные» и «морально насыщенные» нормы права могут оказать соответствующее воздействие на сферу нравственной жизни.
В данном случае прослеживается взаимосвязь между моральной и психологической формой социального воздействия права. Формирование соответствующего отношения к праву (позитивного, негативного, безразличного), т. е. формирование личностных, групповых или общественных правовых позиций, связано с той информацией, которая исходит из правовых норм, из самого духа этих норм, из того, в какой мере они содержат в себе нравственный потенциал, насколько являются справедливыми, а также из того, насколько «нравственно насыщенной» является система функционирующих в обществе правовых отношений, которая лишь при таком условии может свидетельствовать о существовании действительно прочного и стабильного правопорядка.
Информационная форма социального действия права. Именно характер исходящей из права информации предопределяет у личности, социальной группы, общества в целом облик права. Однако ясно, что такая информация этим ограничиться не может. При рассмотрении информационной формы социального действия права интерес главным образом представляет рациональный аспект, т. е. информация о собственном содержании права; о правилах поведения, заключенных в нормах объективного права, о характере субъективных прав, в которых эти нормы опосредуются, о специфике правоотношений и правовых связей и т. п. В исследованиях информационного аспекта права максимальное внимание уделяется рациональной информации, содержащейся в юридических нормах. Правовые исследования в указанном аспекте осуществляются в пределах информационного подхода, который в своем практическом преломлении предполагает использование компьютерной техники. Наиболее простой путь к внедрению компьютеров в правовую сферу - это закладка в их память текстов законов, т. е. формализация и кодирование позитивно-правовой информации.
В перспективе появится возможность использования также и аналитической функции искусственного интеллекта в сфере права. В этом случае уже труднo будет ограничиваться пониманием правовой информации лишь как совокупности сведений о действующих юридических нормах.
На становление психологической установки по отношению к праву огромное влияние оказывает исходящая из него информация о его моральности, справедливости. Практически любое взаимодействие права с иными социальными факторами, явлениями и процессами общественной жизни порождает и соответствующий поток информации. Именно от полноты информационных сведений о социальном развитии права в значительной мере зависит дальнейшее развитие правовой системы, другими словами, от полноты социальной информации зависит динамика собственно правовой сферы. От того, в какой мере обществу будет известно об эффективности социального действия права и, напротив, о том, насколько велики сбои в его действии, будут зависеть и соответствующие акции общества, организованного в государство, по корректировке функционирования правовой системы. И едва ли эти акции будут адекватны реальным правовым потребностям общества, если правовая информация будет ограничиваться содержащимися в формальных юридических источниках нормами.
Средства социально-правового воздействия . В данном случае рассматривается структурный аспект механизма социального действия права, анализируются его элементы. При этом выясняется, «каким путем, с помощью каких средств правовые требования переводятся в социальное поведение на всех уровнях его действия - общества, коллектива, малой социальной группы, личности».
Поскольку право живет, оно не может не сигнализировать о своем действии. В праве существует два основных вида информационных сигналов. Во-первых, это сигналы об объективности юридических норм, т. е. об их соответствии правовым потребностям общества. Суть этой информации состоит в том, что, если она есть, это свидетельствует о действии права. При этом существуют два возможных варианта: либо оно действует в силу своей адекватности социально-экономическим потребностям и реальным социальным условиям, либо действие искусственно инициировано по тем или иным соображениям приказом государственной власти. В любом случае это информация «для науки» - ее анализ позволяет выработать соответствующие практические рекомендации по совершенствованию законотворческого и правоприменительного процесса. Но этот вид информации в большей мере лишь косвенно влияет на социальное действие. Непосредственное отношение к последнему имеет второй вид информационных сигналов - сигналов рационального характера, т. е. сведений о праве в юридическом смысле, о содержании юридических норм. Итак, информационные сигналы являются одним из элементов механизма социального действия права.
Одним из источников правовой информации являются нормы. Однако это вовсе не означает первичности их в механизме социального действия права, ибо сами по себе нормы не обеспечивают функционирования механизма. Для того чтобы он действовал, требуются соответствующие социальные условия, которые позволяют данной норме воплотиться в субъективном праве. Лишь теперь наступает момент для включения в механизм следующего элемента - юридических фактов, или фактических составов. Это юридическое средство перевода абстракций юридических норм, социально способных воплотиться в субъективном праве, в конкретную плоскость правоотношений.
Но в данном случае вновь создается вероятность дальнейшего функционирования механизма социального действия права в двух направлениях - как собственно социального действия и как социального противодействия. Выбор того или иного направления в решающей мере зависит от самого субъекта правового общения. Таким образом, именно личность, человек является в конечном счете главным, центральным звеном в механизме социального действия права. Вместе с тем диалектика взаимодействия личности с различными социальными факторами в процессе ее деятельности в правовой сфере достаточно сложна и неоднозначна.
Субъект под влиянием информационного и психологического воздействия права уже в определенной мере (рационально и психологически) подготовлен к деятельности в правовой сфере. При этом негативная психологическая установка, будучи «наложена» на юридический факт, может обусловить такое функционирование механизма социального действия права, которое можно назвать антиправовым, т. е. вызвать правонарушение. Разумеется, не само ущербное правосознание непосредственно влечет противоправную деятельность субъекта.
Дефекты правосознания, негативная психологическая установка личности имеют более глубокую подоплеку. Материалистический анализ требует выяснения указанной причинной зависимости. Кроме того, нельзя забывать о социальных условиях. При социологическом анализе действия права элемент механизма приобретает исключительно важное значение. Его роль отнюдь не ограничивается лишь обеспечением возможности опосредования юридических норм в субъективных правах.
Даже при наличии юридического факта, т. е. формального основания возникновения правоотношения, и при наличии соответствующей психологической установки личности на правонарушение социальные условия могут поставить личность в такое положение, при котором она не сможет реализовать свою негативную установку. Вступая в правоотношение на основании воплощенных в субъективных правах юридических норм, личность не может так или иначе не ощущать морального фона правового регулирования. Это проявляется, в частности, в правосознании субъекта - в его отношении к той или иной норме как справедливой, нравственно оправданной либо нет.
Следует различать правореализацию, а соответственно, и социальное действие права в правоотношениях и вне правоотношений - правовых связях. Это дискуссионный вопрос в науке.
Реализация, а следовательно, и социальное действие права, возможны и в том, и в другом случае. Если утверждать, что право реализуется и социально действует только в правоотношениях, имея в виду то, что помимо них существуют также правовые связи, то можно прийти к выводу о том, что право собственности, конституционные права реализуются только при их нарушении, ибо лишь в этом случае возникает правоотношение как конкретная правовая связь.
Для социологии права важность различения правоотношений и правовых связей объясняется вот еще какой причиной. Опосредование абстрактной нормы в субъективных правах уже свидетельствует о реализации права, о том, что оно социально действует. При этом в зависимости от сферы правового регулирования реализация может завершиться уже на уровне правовых связей (конституционные права, право собственности). В других случаях правовая связь, возникающая при опосредовании юридических норм в субъективных правах, может быть лишь этапом в социальном действии права, на котором его характер еще не может раскрыться полностью, поскольку сами особенности отношении. попадающих в сферу права, предполагают наличие, как минимум, двух субъектов, а следовательно, требуется следующий этап - реализация права в правоотношениях.
Социальное действие права на уровне правоотношений предполагает взаимодействие субъектов, обладающих правами и обязанностями. Правоотношение - это конкретная правовая связь субъектов. Именно субъектов, а не просто конкретного субъективного права одного субъекта и конкретной юридической обязанности другого. Разумеется, в практических целях при специально-юридическом анализе отраслевого правового материала необходимо осуществлять именно такое разложение на права и обязанности.
В более широком социологическом плане следует, видимо, иметь в виду, что правоотношение - это сложная связь субъектов, личностей, а не просто их прав и обязанностей. Поэтому, быть может, не стоит навсегда абсолютизировать действительно жесткую связку «право - обязанность»? И в этом утверждении отнюдь не содержится противоречия известному положению: «нет прав без обязанностей, нет обязанностей без прав».
В данном случае предполагается лишь то, что субъект, вступая в правовую связь, в том числе и правоотношение с другим субъектом, т. е. связывая свое конкретное право с корреспондирующей ему обязанностью, вовсе не абстрагируется от других своих прав и обязанностей, как, впрочем, и другой, в данном случае обязанный, субъект.
Стадии социального действия права . В процессе функционирования социального механизма права могут быть выделены по крайней мере две основные стадии: формирование социальных предпосылок и собственно действие права. Причем переход от первой стадии ко второй возможен лишь при наличии системы, по меньшей мере, трех взаимосвязанных факторов: юридического факта (формальное основание), соответствующих социальных условий (социальное основание), соответствующей психологической ориентировки личности (субъективное основание).
Существует жесткая зависимость между правом как результатом правогенеза и действием права. Само существование права проявляется в его действии. С социологической точки зрения бессмысленно говорить о бездействующем праве, ибо оно уже не право, а юридическая фикция. Действовать же оно может лишь в том случае, если в своем юридическом выражении в форме закона будет соответствоватъ объективно созревшим потребностям общества в праве, правовой природе социальных отношений, имеющих свои материальные истоки на соответствующем участке экономического базиса. Наличие права предполагает также наличие информации о праве. Кроме того, оно тесно привязано к системе социальных условий, играющих немалую роль в обеспечении функционирования социально-правового механизма.
Этот момент связан с проблемой правового государства. Суть идеи создания государства, вся деятельность которого связана правом, состоит в том, чтобы превратить государство из органа стоящего над обществом в орган этому обществу всецело подчиненный. В правовом государстве высшим принципом становится «безусловное подчинение всего и всех закону». Но очень важно, чтобы сам закон был реальным воплощением правовых начал, представляя собой такую специфически юридическую форму, в которую облекается подлинно правовое содержание общественных отношений и в которой, следовательно, адекватно отражаются суверенная воля народа, объективные потребности общества. Подведение четкой правовой основы как под правопримени-тельную деятельность, так и под законотворчество, которое должно быть действительно демократическим процессом, дает важную гарантию не только против предписаний, но н против волюнтаризма власти в ходе нормотворческой и правоприменительной деятельности.
3. Факторы реализации права
Действие права -это процесс движения от нормы к социальному результату.
Реализация права - явление сложное, несводимое к изданию актов применения права. Она включает не только формальные, но и большое число неформальных связей и отношений. Различные звенья правоприменительной подсистемы, должностные лица оценивают состояние правопорядка, вырабатывают свои позиции по вопросам применения закона, высказывают мнения и влияют на мнения других лиц, принимают решения по конкретным делам, изменяют текущую практику, выступают с предложениями по совершенствованию законодательства и т. д. Весь этот сложный механизм материально-правовых, процессуальных, организационных, технических, психологических и иных связей и отношений и образует правоприменительную деятельность, совершенство которой является одним из важных условий эффективности действия нормы.
Задача социологии правореализации в связи с этим заключается в том, чтобы установить указанные факторы, измерить степень их влияния на правоприменительную и иную реализующую право деятельность и, в зависимости от этого сформулировать рекомендации по повышению эффективности рассматриваемого процесса.
В обобщенной форме механизм реализации (применения) права «может бьпъ представлен как осуществление в определенной правовой форме интересов, потребностей, отношений субъекта в ходе достижения целей, предусмотренных законодателем». Этот подход приближает к социологическому пониманию данного явления.
Исходными элементами правореализации служат два феномена: юридическая норма и социальная ситуация, к которой она непосредственно относится. Понятно, что не возникает вопроса о правореализации, если норма существует, а должная ситуация отсутствует (так, уголовный кодекс бездействует, пока не совершено преступление). Но и одна ситуация, без правовой нормы, породить правоприменительнои активности не может.
Наличие же двух компонентов - нормы и социальной ситуации - вызывает цепочку организационных (если речь идет об учреждении) и психологических (если действует должностное лицо или гражданин) событий: оценка ситуации, анализ нормы, сопоставление предписаний нормы с интересами и мотивами субъекта, прогнозирование последствий применения (и неприменения) нормы, наконец, принятие решения и действие (бездействие), соответствующее норме или противоречащее ей. В ходе развития этой цепочки событий и действуют названные социальные факторы: особенность ситуации; интересы, мотивы, характерные черты личности субъекта; прогнозируемые социальные последствия и т. п.
Все элементы (звенья) рассматриваемой цепочки могут сильно модифицироваться в зависимости от очень многих обстоятельств; вот два из них.
Первое - юридическая разновидность кормы. Если придерживаться известного трехчленного деления норм на управомочивающие, обязывающие и запрещающие, то очевидная специфика социального механизма их действия будет связана с тем, какие (чьи) интересы найдут отражение и будут реализовываться при применении этих норм: гражданина, государственного органа, социальной группы, общества в целом. Отсюда возможные коллизии при правоприменении, а, следовательно, и различие средств, используемых государством действия этих норм: стимулирование, правовое обеспечение, принуждение, угроза наказанием применение его и т. д.
Второе - потребность в промежуточных актах правоприменительного характера. Если они нужны - цепочка удлиняется, появляется несколько субъектов. При этом, с одной стороны, обеспечивается более полная и надежная реализация исходной юридической нормы (во всяком случае, такова идеальная цель правоприменительных промежуточных действий), а с другой - возникают различные помехи искажения, оттяжки в исполнении требований нормы (во всяком случае, такова правоприменительная практика).
Нельзя не учитывать также особенностей разных отраслей права. Социология правореализации, как и всякого другого социального процесса, вполне конкретна; в данной области знаний изучается не теоретическая модель всех мыслимых событии, а реальная жизненная практика. А она различна, идет ли речь, например, о применении законодательства об охране природы, гражданского или уголовного кодексов, норм материального или процессуального права. Конечно, во всех этих случаях есть немало общего, но не менее важны и различия: ведь нередко действуют разные социальные группы и слои населения, затрагиваются разные интересы, а следовательно, и процессы реализации права проходят не одинаково.
Исходный пункт реализации права - наличие нормы, рассчитанной на применение в определенной ситуации; конечный - достижение социальных целей. При этом нельзя не различать цель, преследуемую государством и обществом при конструировании данной правовой нормы, и цель, которую стремится достичь субъект (гражданин, организация, должностное лицо). Обе эти цели совпадают лишь в идеальном случае. Степень достижения при реализации нормы тех целей, которые были поставлены при ее создании, служит измерителем эффективности действия нормы. То положение, что «понятие эффективности правовых норм может быть определено как соотношение между фактическим результатом их действия и теми социальными целями, для достижения которых эти нормы были приняты», - конструктивное положение.
Важно проводить анализ степени достижения целей, которые преследует лицо, реализующее правовую норму: в какой степени правовые нормы соответствуют целям и интересам личности, выражают эти интересы? Способствует ли реализация указанных норм достижению этих целей? Ведь нельзя же считать интересы конкретной личности чем-то второстепенным и тем более предполагать их полное совпадение с общегосударственными интересами.
Если изучать степень достижения целей нормы, поставленных законодателем, то становится очевидным, что она определяется многими факторами, которые иногда трудно выделить, а еще труднее определить меру их влияния на конечный результат.
Для классификации условий эффективности действия права большое значение имеет использование системного подхода. Правовые нормы должны рассматриваться как часть (элемент) сложной социальной системы, включающей в себя не только правовую надстройку в целом (в том числе правовые учреждения, правосознание и др.), но и общественные отношения неправового характера, культуру, идеологию, государственные учреждения, общественные организации и т. д. Каждый элемент социальной системы имеет то или иное значение для нормального функционирования права и в этом своем качестве может быть истолкован как определенное условие эффективности права. Однако, разумеется, степень значимости каждого элемента неравноценная: среди них могут быть более важные и менее важные применительно к данной исторической обстановке и данной правовой норме.
Наметилось два основных подхода к классификации факторов, влияющих на эффективность норм, а соответственно и к определению условий их эффективности.
Один подход связан с выделением во внешней среде, в которой действует право, основных объективных и субъективных свойств, явлений и процессов, во взаимодействии с которыми правовая норма воздействует на поведение граждан и коллективов.
Речь идет, например, о следующих группах условий эффективности правовых норм: а) макросоциальные условия (реальные возможности общества, состояние общественного сознания); б) условия, связанные с функционированием политической и правовой системы; в) микросоциальные условия (малые группы, трудовые коллективы и др.); г) личностные условия субъекта, реализующего право.
Есть и другое основание классификации условий эффективности действия правовой нормы. В этом случае они разделяются в соответствии с элементами механизма действия права. С этой точки зрения условия эффективности действия нормы будут относиться, во-первых, к самой норме, во-вторых, к деятельности правоприменительных органов и их должностных лиц; в-третьих, к особенностям правосознания и поведения граждан, соблюдающих или нарушающих требования правовой нормы.
В середине 80-х гг. группа сотрудников Института государства и права под руководством проф. А.М. Васильева провела социологические исследования процесса применения норм различных отраслей системы права (государственного, гражданского, хозяйственного, экологического и др.). Исследователи изучали реальный путь от нормы (закона или указа) до конечного результата - фактического поведения субъекта, ради которого была принята эта норма.
Путь этот оказался длительным и сложным. Оказалось, что в среднем от издания нормы до первых фактов ее применения в конечном звене (гражданином, организацией, должностным лицом) проходит около года. Это время тратится на то, чтобы довести первоначальную норму до сведения правоприменителей и конечных результатов, принять конкретизирующие акты (преимущественно ведомственные инструкции), издать акты исполнительного характера (судебные решения, предписания органов власти и управления и т. п.) и, наконец, фактически произвести требуемые действия. Чрезмерно длинной оказалась и цепочка правоприменительных действий, подчас сложным и запутанным механизм применения закона.
Авторы исследования сформулировали ряд общих условий эффективности правоприменительного процесса. К ним относятся: хорошее качество исходной нормы, наличие необходимых ресурсов для ее применения (материальных, кадровых, организационных); оптимальность юридического механизма применения нормы: достаточно высокий уровень правовой информированности, знаний и культуры исполнителей, их заинтересованность в реализации нормы; наличие и эффективность санкции, предусматривающих ответственность за неисполнение нормы.
В задачу исследователей не входила специальная проверка качества исходных норм. применение которых они изучали. Тем не менее, по их оценкам, это качество не превышало 75% (по сравнению с эталоном, определяющимся экспертами в данной отрасли права). В последующих звеньях механизм правоприменения, где создавались новые акты, это качество становилось все ниже: для конкретизирующих предписаний оно не превышало 67%, а для актов применения (исполнения) права - 60%. Таким образом, лишь две трети инструкций и конкретных управленческих и юрисдикционных решений были достаточно грамотными и юридически правильными.
Примерно на таком же уровне оказалось ресурсное обеспечение правоприменения (67%).
Исследователи подробно проанализировали функционирование механизма применения нормы, выявив следующие его дефекты, которые встречались наиболее часто: а) недостаточность звеньев правоприменительной цепочки; б) избыток таких звеньев; в) несовершенство звеньев; г) недостаточность правовых связей между звеньями цепочки; д) избыток связей; е) несовершенство связей; ж) деформирующее вмешательство внешних факторов; з) общее несовершенство функционирования механизма правоприменения (ритм, методы деятельности, программа и т. п.). По их оценкам, общая степень функционального совершенства изученного ими механизма не превышает 40- 50% по сравнению с оптимальной (эталонной) моделью.
Касаясь уровня подготовки исполнителей, надо сказать, что он также оставляет желать лучшего. По экспертным оценкам, уровень правовой культуры должностных лиц государственных учреждений, применяющих закон, составляет около 59%, граждан - 47%. При этом степень информированности населения снижается по мере движения правоприменительной цепочки: если об исходных нормах (законе, указе) знали 51% опрошенных, то о конкретизирующей их норме - 70%, а о правоприменительном акте - всего 57%. Не удивительно, что степень достижения конечных целей изученных правовых норм была оценена исследователями в 54 - 55%. Иначе говоря, только в половине с небольшим случаев социальные цели изданных законов были фактически реализованы.
В общей форме исследователи оценили причины низкой эффективности процесса правоприменения следующим образом: недостатки исходных норм составляют 25%, слабость ресурсного обеспечения 23%, низкая правовая культура и информированностъ - 36%, расхождение интересов, выраженных в норме и представляемых исполнителями - 16%.
При более подробном анализе все причины были разделены на объективные (не зависящие от правоприменителя и адресата) и субъективные; «вклад» тех и других в дефекты правоприменения, по мнению исследователей, приблизительно равновелик.
Анализ объективных причин показал, что главную роль (до 15%) играют экономические. Речь идет о том, что исполнение нормы нередко противоречит хозяйственным и другим экономическим интересам правоприменителей. Этот вывод достаточно известен в отношении к проблеме несоблюдения экологического законодательства.
Другие объективные причины связаны с территориальными особенностями применения нормы (6%), слабой организацией дела (6%), недостаточной информацией (5%) и методологическим обеспечением {4%), дефектами планирования (5%) и др.
К субъективным причинам низкой эффективности правоприменительной деятельности исследователи отнесли относящиеся к личности применителей дефекты социокультурного (8%) и политико-правового (8%) свойства, ценностно-психологические изъяны (7%), а также особенности нравственной атмосферы в коллективе и др. Очевидно, что здесь проявились те недостатки общественного правосознания, о которых говорилось в предыдущих главах.
Исследования процесса применения нормы права важны не только для понимания причин неэффективности действия немалого числа законов, но и как показатель уровня работы государственного аппарата. Трудно будет реализовать задачу формирования правового государства, если не преодолеть тех недостатков, которые препятствуют юридически грамотному, быстрому и эффективному проведению в жизнь выраженной в законах воли.
Проведенные исследования показывают, что многие негативные явления, наблюдаемые ныне, порождены господствовавшей долгие десятилетия административной системой и свойственными ей социальными институтами.
Как известно, институты закрепляют устойчивые связи и типы отношений, они обрастают материальными формами, реализуясь в деятельности учреждений, функционировании должностных лиц, поступках граждан. Окостенелость институтов, свойственных административной системе, породила догматизацию такого социального регулятора, каким являются в обществе правовые и нравственные нормы. Хотя законы, конечно, изменялись, но все больше в одном и том же направлении - дальнейшей зарегулированности общественных отношений. Официальная мораль по существу стала представлять собой лубочную картинку идеального мира, впрочем, находившуюся в достаточном согласии с содержанием прокламируемых целей общественной жизни. И эта взаимосвязь оказалась далеко не безобидной. Вот лишь некоторые факторы, пронизывавшие официальные нормы, ценности и институты: интересы государства - превыше всего, разрешено только то, что прямо указано государственной властью, инакомыслие - тяжкое преступление перед государством и обществом. На этих принципах воспитывались поколения.
Возникает вопрос: с какого элемента - институтов, норм, ценностей, отношений - началось разрушение рассматриваемой системы? Ответить на него не так просто, и прежде надо сделать два замечания. Во-первых, говоря о разрушении, следует под этим, по-видимому, иметь в виду некий сложный процесс, который нельзя свести к социальной деформации, потому что сама ликвидация окостеневших структур есть благо, социальный прогресс. Значит, присутствовало и то, и другое, но в причудливом переплетении. А, во-вторых, можно ли говорить о разрушении системы как некотором внешнем действии или, скорее, речь идет о ее «естественном саморазвитии»? Последние слова надо взять в кавычки, ибо что же это за саморазвитие, да еще естественное, если оно ведет к кризису сложившихся социальных структур?
Если внимательно проследить эволюцию норм, институтов, ценностей и отношений, присущих командно-административной системе, то можно выразить предположение, что кризис начался именно с институтов. И развивался он по хорошо известной социологической модели.
Здесь следует сделать еще одно небольшое отступление и заметить, что традиции социологии большей частью тяготеют к рассмотрению таких крупных социальных потрясений, которые имеют глубокие социальные корни и в той или иной степени связаны с революционными ситуациями, порождают или развивают их. А рассматривать социальные деформации в условиях, так сказать, «социального мира» принято в рамках одного общественного строя.
Успешное существование социального института зависит от ряда факторов: четкого определения его целей, функций и способов деятельности; от рациональной организации внутренних и внешних связей; от степени деперсонализации действий в объективизации функций, а главное - от практической значимости института, его результативности для общества или социальной группы. Как только соответствующие требования нарушаются, социальный институт перестает выполнять необходимые функции и теряет свое значение. Именно это и происходило прежде всего с управленческими структурами в экономике, с системой использования достижений науки, с организацией труда в сельском хозяйстве и промышленности, с формами образования и развития культуры. Главная причина ясна: несоответствие административно-командных структур изменившемуся миру, невозможность с их помощью удовлетворить даже элементарные технологические, социальные, нравственные требования современного общества. В этой связи нельзя не согласиться с тем, что в принципе социальные институты содержат семена своего собственного потенциального разрушения.
Каковы пocлeдcтвия? Для самих институтов - деградация: бюрократизация соответствующих аппаратов и прекращение выполнения элементарных функции (самый наглядный пример - положение в торговле), появление «теневых» («параллельных») структур, компенсирующих бездеятельность официальных органов.
Но это только часть последствий, потому что деформация социального института одновременно служит причиной или необходимым условием изменений и в других компонентах социальной жизни. Эта связь осуществляется по меньшей мере четырьмя путями; а) деформация института вызывает социальную напряженность, поскольку рушатся социальные ожидания; б) это, в свою очередь, порождает стремления к замене официальных структур неформальными связями и отношениями, в том числе противоправного характера; в) дисфункции социальных институтов, продолжающиеся длительное время, отрицательно сказываются на нравственном облике общества, искажают системы ценностных ориентаций и мотивации поведения людей: г) ослабевают контрольные функции социальных институтов, что ведет к безнаказанности нарушителей социальных норм, а затем и к общему состоянию безответственности и аномии; рано или поздно ослабевает вся общественная система со всеми вытекающими отсюда последствиями. Индивидуальные отклонения в поведении становятся массовыми, приобретают серьезный и опасный характер; углубляется деформация социальных норм и других компонентов общественной жизни.
4. Механизм убеждения и принуждения
При реализации права используются не только «естественные» факторы поведения: интересы, потребности людей, но и дополнительные - внешние - средства воздействия, призванные стимулировать социально полезное поведение и предотвращать общественно-вредные поступки. Социально-правовые исследования еще в 20-е годы были направлены на то, чтобы определить эффективность воспитательных, стимулирующих, предупредительных и принудительных мер воздействия в интересах соблюдения требований права.
Далеко не одна лишь боязнь наказания (и не она главным образом) удерживала этих лиц от совершения преступлений. Можно выделить три группы мотивов, влияющих на поведение опрошенных: 1) принципиальное отрицательное отношение к преступлению (куда относятся пункты 1, 4, 5). Этот мотив выражен в ц
Конец работы -
Эта тема принадлежит разделу:
Социология права
Министерство юстиции Российской Федерации.. Юридический факультет.. ЧЕРНЯКИН В Г Социология права..
Если Вам нужно дополнительный материал на эту тему, или Вы не нашли то, что искали, рекомендуем воспользоваться поиском по нашей базе работ:
Что будем делать с полученным материалом:
Если этот материал оказался полезным ля Вас, Вы можете сохранить его на свою страничку в социальных сетях:
Наиболее общим образом механизм правового регулирования (в последующем – МПР) может быть определен как взятая в единстве система правовых средств, при помощи которой обеспечивается результативное правовое воздействие на общественные отношения.
Понятие МПР производно от понятия правового регулирования. Этим прежде всего определяются место и значение понятия МПР в марксистско-ленинской общей теории права. Как и понятие правового регулирования, оно в рамках правоведения представляет собой методологическую категорию, конкретизированно выражающую требования материалистической диалектики по отношению к явлениям правовой действительности. В соответствии с этим понятие МПР обеспечивает такое четко философски сориентированное видение правовых явлений, которое дает возможность провести в общей
Алексеев С.С. Общая теория права: В 2-х т., Т. 2. - М.: «Юридическая литература», 1982. С.9
теории права специально-юридический анализ философского уровня (1.17.1).
Понятие МПР позволяет:
– не только собрать вместе явления правовой действительности – нормы, правоотношения, юридические акты и др. и обрисовать их как целостность (это достигается также и при помощи понягия "правовая система"), но и представить их в "работающем", системно-динамическом виде, что характеризует результативность правового регулирования, его способность гарантировать с правовой стороны достижение поставленных законодателем целей;
– высветить в связи с этим специфические функции, которые выполняют те или иные юридические явления в правовой системе, показать их связь между собой и взаимодействие.
Вместе с тем понятие МПР, хотя и производно от понятия правового регулирования, имеет самостоятельное высокозначимое место в категориальном аппарате марксистско-ленинской общей теории права. Оно призвано отразить анатомию правовой действительности с ее динамической стороны и, следовательно, обрисовать саму субстанцию права, т.е. элементы правовой системы, через которые осуществляется правовое регулирование.
Это обстоятельство в высшей степени важно при рассмотрении тех вопросов теории права, которые относятся в основном к догме права и технике юриспруденции и по своему содержанию являются общими для отраслевых.юридических наук. Поскольку за исходные при таком рассмотрении взяты положения о МПР, постольку здесь, при освещении специальных проблем теории права, обеспечивается последовательное проведение метода материалистической диалектики. Таким путем общетеоретическая трактовка вопросов догмы права и техники юриспруденции может быть поднята на философский (общесоциологический) уровень и интегрирована в единое содержание общей теории.
2. Различные подходы, или аспекты.
Приведенные определение и краткая характеристика МПР нацелены в основном на инструментальную, специально-юридическую его интерпретацию, при которой внимание сосредоточивается на средствах юридического воздействия,
образующих в своей последовательной связи единую цепь правовых явлений.
Вместе с тем понятие МПР является достаточно емким и многогранным, допускающим и другие подходы к освещению средств правового воздействия. Эти подходы, позволяющие в ряде случаев использовать научный потенциал иных наук – психологии, общей социологии и др.,-направлены на то, чтобы раскрыть те или иные, подчас весьма существенные, стороны процесса правового регулирования, свойственные ему механизмы.
Важно лишь, чтобы престижность соответствующего понятийного аппарата в терминологии не привела к неоправданному их использованию, а отсюда обесценению этой проблемы, утрате ею необходимой определенности: к такой ее постановке, при которой всякая последовательная связь между правовыми явлениями служила бы основанием для конструирования понятия механизма , к тому же подчас связанного со стремлением представить его чуть ли не единственно оправданным в научном отношении. Ведь при всей емкости и многогранности понятия МПР оно во всех случаях призвано показать системно-динамический срез правовой действительности, анатомию юридического воздействия.
Среди подходов к МНР, имеющих конструктивное значение, следует выделить три: инструментальный , т.е. специально-юридический механизм, психологический и социальный механизмы действия права.
Можно предположить, что сам факт наличия обособленных друг от друга подходов к проблеме МПР – свидетельство еще недостаточно высокого состояния ее разработки. В этом плане, по-видимому, наиболее теоретически значимых и практически важных выводов можно
Алексеев С.С. Общая теория права: В 2-х т., Т. 2. - М.: «Юридическая литература», 1982. С. 11
ожидать от исследований, в которых удастся соединить указанные выше подходы. Уже сейчас видна органическая связь между особым построением глубинных элементов правовой системы, которая характеризует специально-юридические функции права и выражается в соотношении дозволений, запретов и обязываний, с психологическим механизмом, мотивами поведения людей, а отсюда с теми социальными явлениями, которые можно отнести к социальному механизму действия права (правовыми установками, ориентациями участников общественных отношений и др.). В связи с этим появляется ряд новых социально-политических, юридических и психологических моментов в освещении элементов МПР – юридических норм, правоотношений и др. Некоторые из изложенных далее соображений призваны отразить такого рода соединение подходов, или аспектов, к проблеме МПР.
3. Инструментальный, специально-юридический аспект МПР.
Этот аспект охватывает весь комплекс средств, весь юридический инструментарий, который "работает" в процессе правового регулирования.
Наряду с выделением в МПР юридических норм, правоотношений и других аналогичных средств воздействия в нем может быть выделен и более глубокий слой – то, что условно может быть названо функциональным МПР (функциональным в том смысле, что перед нами правовые явления, в которых непосредственно выражаются специально-юридические функции права).
На этой стороне МПР следует остановить внимание читателя. Можно предположить, что здесь раскрываются исходные юридические начала и "пружины" правового регулирования, а главное, юридический инструментарий непосредственно связывается через функции права с объективно обусловленными требованиями экономического базиса данного классового общества.
Известные наметки подхода к МПР с данной стороны сделаны В.М. Горшеневым. По его мнению, МПР слагается из двух основных полярных элементов: во-первых, это – способы воздействия, дозволения и запреты (активная сторона), во-вторых, это – способы реализации, которые проявляются в фактическом поведении людей, в совершении действий или в воздержании от действий (результативная сторона); между указанными "чистыми" способами расположены, как полага-
Алексеев С.С. Общая теория права: В 2-х т., Т. 2. - М.: «Юридическая литература», 1982. С. 12
Правда, пытаясь совместить в одном ряду разнопо-рядковый юридический инструментарий, В.М. Горшенев упускает из виду нормы права, акты реализации и др. Неоправданно отрицает он и существование такого способа правового регулирования, как позитивные обязывание (автор отождествляет его с "предписанием") .
Но если сосредоточить анализ на дозволениях и запретах и держать в поле зрения третий способ правового регулирования – обязывание, то, надо полагать, может быть найден конструктивный путь освещения МПР с данной стороны.
Дозволения и запреты, а также обязывания – наиболее глубокий слой МПР. Превращаясь в процессе правового регулирования в реализацию права, они как бы проникают во все звенья МПР – юридические нормы, правоотношения, акты реализации, во многом предопределяя их черты и особенности.
Это один из ключевых моментов. В сочетании способов регулирования проявляются особенности специально-юридических функций права – регулятивной динамической и регулятивной статической. Обязывание, с одной стороны, дозволения и запреты – с другой, выступают проводниками особых специально-юридических функций: обязывание – динамической, дозволения и запреты – статической (1.12.4). Хотя в обоих случаях правовое регулирование предполагает активную деятельность людей, их коллективов, но в социальном и юридическом отношениях принципиально важно, что в первом случае (динамическая функция) на лицо возлагаются обязанности к активному действию, а во втором (статическая функция) – к воздержанию от определенных действий. Именно это и обусловливает специфику юридического инструментария на каждом из указанных участков правового регулирования, специфику столь су-
Алексеев С.С. Общая теория права: В 2-х т., Т. 2. - М.: «Юридическая литература», 1982. С. 13
щественную, что перед нами разные, подчас несопоставимые пласты правовой материи.
Отмеченная специфика тем более существенна, что обязывание, с одной стороны, и рассматриваемые в единстве дозволения и запреты – с другой, обладают различным, во многом неоднозначным потенциалом воздействия на социальную жизнь. Внешней силой, имеющей, так сказать, "навязывающий" характер, отличается способ позитивного обязывания, выражающий динамическую функцию. Но эта потенциальная мощь правового регулирования имеет и теневую сторону (существует довольно широкий простор для волюнтаризма, для "навязывания" участникам общественных отношений обязанностей, не соответствующих социальным потребностям).
По-иному характеризуются взятые в единстве дозволения и запреты, выражающие статическую функцию права. Правовое регулирование обладает здесь куда меньшей потенциальной мощью внешнего "навязывания". Его регулирующая сила состоит главным образом в том, чтобы при помощи субъективных прав дать простор для действия всей системы социальных регуляторов – экономических, духовных и др. И тогда, когда дозволения и запреты находятся в органическом единстве с этой общей системой социальных регуляторов, конечный эффект правового регулирования нередко более значителен, чем при обязывании, в большей мере согласуется с объективными потребностями жизни данного классового общества. Вместе с тем – и это обстоятельство нужно особо оттенить – взятые в единстве дозволения и запреты органичны для права, полностью отвечают его природе, важнейшим, определяющим сторонам его социальной ценности. Именно в данном случае классовая сущность права раскрывается через нормативно-организованную социальную свободу, право в качестве нормативной системы противостоит произволу, своеволию, субъективизму, а его социальная ценность отчетливо проявляется как упорядоченная социальная активность.
Понятно, что все эти черты и особенности, плюсы и минусы способов правового регулирования, их сочетаний весьма по-разному выражаются в зависимости от классовой сущности, исторического типа права. В условиях социалистического и коммунистического строи-
Алексеев С.С. Общая теория права: В 2-х т., Т. 2. - М.: «Юридическая литература», 1982. С. 14
тельства правовые формы призваны обеспечить значительные преобразования в экономике, во всех сферах жизни общества и потому в социалистическом праве, базирующемся на подлинно научном, марксистско-ленинском мировоззрении, намного возросло значение и стало более органичным для правовой сферы регулирование при помощи позитивного обязывания, которое вместе с системой дозволений и запретов способствует развертыванию социальной активности трудящихся. Да и самое соотношение дозволений и запретов, выраженное в двух типах регулирования – общедозволительном и разрешительном, приобрело при социализме такой характер, который обеспечивает большие возможности для социальной активности на основе высокой организованности общественных отношений (1.17.6).
4. Психологический аспект МПР.
МПР в рассматриваемом аспекте характеризует происходящие в результате правового регулирования формирование и действие мотивов поведения людей-участников общественных отношений.
Перед нами, в сущности, своего рода проекция способов правового регулирования на психологическую сферу личности. Даже при самом общем освещении психологического механизма можно отчетливо проследить, как по-разному "работают" в сфере психики людей, с одной стороны, позитивное обязывание, а с другой – дозволения и запреты.
Позитивное обязывание, опосредствующее динамическую функцию, направлено на то, чтобы сформировать побудительные мотивы, поведения и обеспечить (в конечном счете преимущественно принудительными мерами) их действие. Разумеется, в социалистическом обществе такое обеспечиваемое правом формирование и действие побудительных мотивов поведения согласуется, как правило, с формированием и действием аналогичных мотивов под влиянием экономических, политических, духовно-нравственных факторов и потому органически вплетается в закономерные социальные процессы.
И все же взятый в чистом виде данный способ правового регулирования предназначен для того, чтобы даже независимо от влияния иных факторов добиться при помощи многообразного комплекса юридических средств нужного эффекта.
Алексеев С.С. Общая теория права: В 2-х т., Т. 2. - М.: «Юридическая литература», 1982. С. 15
С сугубо юридической стороны возложение обязанностей к активному поведению представляет собой мощную "навязывающую" силу и поэтому наиболее надежное средство, направленное на достижение намеченного социального эффекта. Однако оценка этого способа правового регулирования и меры его надежности неоднозначна.
Учитывая известную ценность данного способа правового регулирования, ярко проявляющегося в условиях революции и необходимости проведения глубоких социальных преобразований, следует принять во внимание и то, что он сам по себе не сориентирован на собственную социальную активность участников общественных отношений. Здесь, следовательно, не получает развития социально ценное в психической жизни людей, достигаемое при помощи юридического регулирования, – развертывание потенциальных возможностей человека, основанных на собственной инициативе, сознательном выборе цели и средств ее достижения. К тому же надо иметь в виду, что положительный психологический эффект обязывания (выработка привычки к дисциплине, организованности) связан с известными издержками, величина которых возрастает в той степени, в какой обязывание не согласовывается с действием иных факторов, влияющих на поведение людей, – экономических, политических, духовно-нравственных. Ведь психологическая основа побудительного мотива в данном случае состоит в том, чтобы избежать неблагоприятных последствий: страх, боязнь и т.д. – явления, не способствующие развитию наиболее ценных психических качеств личности. Да и с точки зрения надежности позитивное юридическое обязывание имеет слабые стороны. Если отсутствует нужная согласованность с действием иных факторов и тем более если позитивное обязывание носит волюнтаристский, субъективистский характер, то даже при неизбежном в данном случае непомерном нарастании государственно-принудительных обеспечительных мер намеченный социальный эффект достигается не всегда, не полностью, порой лишь по формальным показателям, а главное дорогой ценой – с большими потерями, издержками, увеличением негативных явлений в социальной жизни.
Иной характер имеет психологический МПР в плоскости дозволений и запретов.
Алексеев С.С. Общая теория права: В 2-х т., Т. 2. - М.: «Юридическая литература», 1982. С. 16
Если подходить к рассматриваемой проблеме с сугубо юридической стороны, то на первый взгляд может сложиться впечатление, что здесь основное, чего можно достигнуть при помощи юридических средств, – это формирование при помощи запретов сдерживающих мотивов поведения участников общественных отношений и обеспечение их действия.
Между тем правовое регулирование, осуществляемое при помощи дозволений и запретов, – решающий канал воздействия права на общественную жизнь, прямо согласующийся с его особенностями и ценностью и- что не менее важно – способствующий развитию побудительных мотивов поведения, причем таких, которые вытекают из материальных и иных определяющих процессов в жизни общества и соответствуют наиболее ценным психическим качествам личности.
Прежде всего юридический запрет, хотя имеет в основном сдерживающий характер, может оказывать немалое воздействие на поведение людей: ставить преграду возникновению тех или других видов поведения, ориентировать на возникновение иных видов поведения и т.д. Такое воздействие во многих случаях органично для социальной жизни, ибо юридический запрет со всем сопровождающим его довольно жестким юридическим инструментарием нередко лишь подкрепляет уже существующий моральный запрет и потому (как это характерно для социалистического общества) в большинстве своем вообще не может рассматриваться в качестве "навязываемого" участникам общественных отношений.
Самое же существенное заключается в том, что юридическое регулирование, осуществляемое при помощи дозволений, призвано дать простор материальным, духовным и иным внеправовым стимулам. Оно, следовательно, органически вплетаясь в экономические и другие основополагающие социальные процессы и тем самым обеспечивая закономерное, естественное функционирование всего социального организма, направлено на то; чтобы развивались наиболее важные духовные, психические качества личности, связанные с самостоятельной, инициативной деятельностью участников общественных отношений, с их социальной активностью, творческим отношением к делу. Тем более, что в ряде случаев (правда, в прямой зависимости от социального строя, от содержания правового регулирования и его
Алексеев С.С. Общая теория права: В 2-х т., Т. 2. - М.: «Юридическая литература», 1982. С. 17
соотношения с моралью) само предоставление тем или иным лицам в порядке дозволения субъективных прав ориентирует людей на желательный, одобряемый обществом и государством образ поведения и, стало быть, в какой-то мере может способствовать формированию социально оправданных побудительных мотивов такого поведения.
Практика социалистического и коммунистического строительства в странах социализма свидетельствует о том, что при всей важности способа позитивного обязывания (он, в частности, сохраняет существенное значение в области народнохозяйственного планирования), определяющей тенденцией в развитии правового регулирования является все более широкое использование взятых в единстве, в органическом сочетании дозволений и запретов. Происходит это потому, что в полном согласии с общими закономерностями развития системы социального стимулирования в социалистическом обществе указанные способы правового регулирования обеспечивают широкое проявление всего позитивного потенциала материальных, моральных и иных духовных стимулов, вытекающих из социалистических общественных отношений .
Существен и такой момент. Если теоретически возможно охарактеризовать особенности психологического МПР в зависимости от способов правового регулирования, взятых в "чистом виде", то в реальных жизнен-
Алексеев С.С. Общая теория права: В 2-х т., Т. 2. - М.: «Юридическая литература», 1982. С. 18
ных отношениях, в самой ткани права они действуют в сочетаниях, в различных комбинациях. Специфику этих сочетаний, комбинаций в психологическом ракурсе можно уже проследить в основных типах правового регулирования – общедозволительном и разрешительном (каждый из которых отличается немалыми особенностями именно со стороны психологического аспекта МПР) . Еще более наглядно она проявляется в отраслевых методах правового регулирования – в одновременном использовании как дозволений и запретов, так и позитивного обязывания для решения тех или иных социальных задач.
Например, комбинированные приемы регулирования с весьма сложным сочетанием позитивных обязываний, дозволений и запретов применяются для опосредования отношений в области социалистического хозяйства. Здесь нередко возложение строгой обязанности совершить те или иные действия (выполнить плановые задания по производству продукции, по повышению ее качества и т.д.) соединяется с предоставлением в общедозволительном порядке субъективных прав, открывающих простор для действия материальных и духовных стимулов (дополнительное вознаграждение, премии, нематериальное поощрение). Достижение же предусмотренных в плане и юридических нормах результатов является основанием для возникновения новой группы прав и обязанностей, связанных с назначением поощрений, их выдачей и т.д. Любопытно при этом, что побудительные мотивы к исполнению основной обязанности формируются не столько под влиянием возможности применения государственно-принудительных средств, сколько в результате действия материальных и духовных стимулов, которое обеспечивается в свою очередь целой системой позитивных обязываний, дозволений и запретов.
В советской юридической литературе наряду с тем, что продолжаются исследования стимулирующего действия государственно-принудительных средств воздействия, уделяется возрастающее внимание поощрениям – материальным и духовным стимулам, занимающим все больший удельный вес среди факторов, которые влияют
Алексеев С.С. Общая теория права: В 2-х т., Т. 2. - М.: «Юридическая литература», 1982. С. 19
на формирование побудительных мотивов поведения тружеников в социалистическом обществе.
Думается, однако, что разработка правовых вопросов поощрения не должна ограничиваться выделением соответствующих юридических норм (и тем более локализацией данной проблемы на попытке конструирования в качестве особой разновидности поощрительных норм). Дело в том, что общественные отношения, связанные с поощрением, опосредствуются разными юридическими средствами, отличающимися специфическим воздействием на поведение людей, в том числе и с психологической стороны.
В рассматриваемой области общественных отношений следует различать:
а) закрепляемые в правовом порядке показатели, за добросовестное и качественное исполнение которых предусматриваются меры поощрения (поощрение устанавливается за достижение показателей, и это само собой приводит к исполнению обязанностей, регламентированных теми или иными, нормами);
б) право лица, в соответствии с которым известные, одобряемые обществом и государством действия, соответствующие установленным показателям, могут служить основанием для поощрения ;
в) право компетентного органа назначать поощрительную меру в случае наступления предусмотренных результатов;
г) юридическая обязанность компетентного органа при наличии всех необходимых оснований реально осуществить поощрительную меру – выдать награду, выплатить сумму премии и т.д.
Знаменательно, что в каждом из указанных случаев те или иные способы правового регулирования и соответствующий им юридический инструментарий (нормы) достигают известного эффекта в социальной жизни, по-разному воздействуя на психические процессы.
По отношению к юридической обязанности, связанной с установленными показателями ("а"), внеправовой стимул – мера поощрения – выступает как обеспечительный фактор, который не только действует наряду с государственно-принудительными мерами и конкурирует с ними, но и имеет в социалистическом обществе доминирующее значение. В рамках данных отношений можно наблюдать ослабление роли правовых средств (позитивного обязывания) в формировании побудительных мотивов поведения. Нужный эффект достигается, так сказать, прямым путем, минуя механизм юридической обязанности.
То дозволение, которое выражено в праве участников общественных отношений избирать "поощряемый вариант" поведения
("б"), нацелено на то, чтобы развивать социальную активность, творческие, инициативные начала в поведении участников общественных отношений и, следовательно, в известной степени способствовать формированию и действию побудительных мотивов в деятельности людей.
Иное значение имеет право компетентного органа назначить поощрительную меру ("в"); оно дает возможность принимать компетентное решение с учетом разнообразных условий социальной жизни, конкретных жизненных обстоятельств.
И наконец, права и обязанности, опосредствующие выдачу и получение поощрения ("г"), призваны оказать дисциплинирующее влияние на человеческие поступки, придать строгий, обеспеченный характер существующим здесь взаимоотношениям.
5. Социальный механизм действия права.
Понятие "механизм" в области правовых явлений можно использовать и широко, применительно к правовому воздействию в целом.
С рассматриваемых позиций заслуживает внимания группа вопросов о социальном механизме действия права. В.П. Казимирчук (автор этой идеи) относит к такого рода вопросам следующие: доведение правовых норм и предписаний до всеобщего сведения; направление поведения субъектов путем постановки в правовых актах социально полезной цели; формирование правом социально полезных образцов поведения; социально-правовой контроль .
Первоначально, при обосновании идеи социального механизма действия права, стало складываться впечатление, что данный ракурс при освещении правовой действительности является ключевым, доминирующим, имеющим первенствующее значение по сравнению со всеми ранее разработанными подходами к правовому регулированию . В последующем, при более подробном анализе, выяснилось, что проблематика социального механизма действия права имеет важное, но строго определенное значение, которое нет оснований преувеличивать. Тем более нет оснований подменять данным подходом все многообразие органичных для юридической науки подходов и характеристик.
Суть дела в том, что указанная выше проблематика касается правового воздействия в целом, причем
Алексеев С.С. Общая теория права: В 2-х т., Т. 2. - М.: «Юридическая литература», 1982. С. 21
во многих случаях неспецифических для права сторон или сторон, относящихся к психологическому механизму. Как отметил Л.С. Явич, "концепция правового регулирования, разработанная в советской общей теории права, отличается от более поздней идеи социального действия права только тем, что предполагает изучение не любого влияния права, а изучение его специфически-юридического воздействия, связанного с наделением субъектов юридическими правами и обязанностями" . В рамках идеи социального действия права концентрация внимания на доведении норм до всеобщего сведения, на постановке в правовых актах социально полезной цели и др. свидетельствует о том, что соответствующие вопросы затрагивают в основном область правосознания, социально-психологические аспекты функционирования права. К тому же если при характеристике всех этих вопросов и уместно употребление понятия "механизм", то, пожалуй, только в условном смысле, так как перед нами – не целостное системное образование, рассматриваемое в действии, а скорее лишь стороны функционирования права, подчас не связанные или отдаленно связанные между собой.
В то же время важно подчеркнуть существенное методологическое и теоретико-прикладное значение изучения социального механизма действия права. В той мере, в какой подобное изучение соответствует профилю, месту и роли конкретно-социологических исследований в правоведении (1.2.5.), оно способно обогатить целостное, единое содержание общей теории права, а также содействовать формированию (появлению) собственной проблематики, относящейся к социологии права. Важно, однако, с необходимой строгостью определить круг вопросов, который касается социального механизма действия права, отграничив его от вопросов психологического механизма (последние в отличие от собственной социологической проблематики затрагивают не взаимодействие людей, их коллективов, а мотивы поведения личности). Имеет существенное значение выделение в качестве наиболее широких
Алексеев С.С. Общая теория права: В 2-х т., Т. 2. - М.: «Юридическая литература», 1982. С.22
сторон социального механизма действия права таких, как социальная среда функционирования права, с одной стороны, а с другой – социальные последствия действия юридических норм, а также более частных характеристик, в том числе правовая информация, правовая установка и ориентация субъектов.
6. Основной аспект.
При всем различии в возможных подходах к МПР и вытекающем отсюда разнообразии аспектов проблемы следует постоянно держать в поле зрения тот из них, который соответствует профилю правоведения как теоретико-прикладной области специальных общественных знаний.
Это – инструментальная, специально-юридическая характеристика МПР, при которой в единстве рассматривается вся система правовых средств, призванная обеспечить результативное правовое воздействие на общественные отношения.
Как бы ни была важна сама по себе философская (общесоциологическая) сторона изучения тех или иных сторон правовой действительности, логика проводимых в правоведении исследований в соответствии с его теоретико-прикладным профилем неизбежно ориентирует эти исследования на проблемы прикладного, практически значимого характера. Последние же наряду с вопросами правовой политики, направлениями правотворчества и другими социально-политическими вопросами охватывают юридическую практику, т.е. практику, относящуюся к деятельности судебных и иных юридических органов. А это и есть не что иное, как вопросы догмы права и техники юриспруденции, т.е. конкретных средств юридического воздействия, – все то, что в общетеоретическом плане как раз и представлено в обобщенном виде в МПР, рассматриваемом в инструментальном ракурсе.
Отсюда следует вывод, что в правоведении как теоретико-прикладной области знаний инструментальная,
Алексеев С.С. Общая теория права: В 2-х т., Т. 2. - М.: «Юридическая литература», 1982. С. 23
специально-юридическая характеристика МПР является центральной. Освещение всех иных проблем МПР так или иначе, но всегда органически должно опираться на особенности специфически правовых средств юридического воздействия. В частности, все более углубляющееся исследование социального механизма действия права, по-видимому, окажется эффективным в той мере, в какой будут взяты на вооружение общетеоретические разработки, посвященные сложному и многогранному юридическому инструментарию, который призван обеспечить результативное правовое воздействие на общественные отношения.
Можно предположить, что понятие МПР (при инструментальной его интерпретации) наряду с понятием права представляет собой своего рода активный центр единого, целостного содержания общей теории права. Конкретизировано воплощая требования материалистической диалектики в правоведении, эта категория способна объединить весь разноплановый общетеоретический материал и, в частности, – что особенно важно – интегрировать в единое, целостное содержание общей теории права также обобщенные научные данные по вопросам догмы права и техники юриспруденции.
Социальный механизм действия права -- это та цепочка взаимодействия социальных факторов, с помощью которой содержание конкретной правовой нормы воплощается в соответствующем этому содержанию правовой поведении людей. Когда говорят о социальном или ином (юридическом, психологическом) механизме действия права, важно иметь в виду, что мы имеем дело не с понятием, а с образным выражением. Право само не действует, действуют люди -- в соответствии с правом или нарушая очевидно, что прежде чем действовать в соответствии законом, человек должен его знать. Поэтому исходным фактом действия правовой нормы является доведение ее до всеобщего сведения путем официального опубликования, а отправным моментом для изучения механизма действия права является проблема познания и знания права. О значении этой проблемы говорит уже тот факт, что к числу основных правовых принципов относится презумпция знания права, которая звучит так: "Никто не вправе ссылаться на незнание закона" или "Незнание закона не освобождает от ответственности". В соответствии с презумпцией знания права правоохранительные органы в своей деятельности исходят из того, что после официального опубликования закона граждане его знают. Между тем очевидно, что это слишком сильное допущение. В настоящее время правовое регулирование осуществляется в условиях очевидного несоответствия между презумпцией знания права и тем объемом правовых знаний, который требуется человеку для того, чтобы правильно ориентироваться в современном мире. Усложнение правового регулирования, детализация законодательства, увеличение числа нормативно-правовых актов, возрастающее количество норм процедурного характера, в которых слабо прослеживается связь с общими принципами права, и т.п. -- все это приводит к тому, что правовое чувство индивида (лежащее, как мы уже отмечали, в основе его правовой социализации) нередко оказывается не в состоянии компенсировать отсутствие конкретных правовых знаний. А просветительская работа в области распространения правовых знаний (даже при самом высоком уровне ее организации) не способна в современных условиях восполнить дефицит правовой информации у населения.
В этой связи иногда высказываются предложения о целесообразности как-то ограничить пределы действия презумпции знания действующего права. Однако очевидно, что даже незначительное ослабление данной презумпции привело бы к существенной утрате правом своих регулятивных возможностей. Нужно искать иное решение проблемы, связанное прежде всего с совершенствованием правотворческой деятельности. В поисках такого решения наука должна ориентировать правотворчество на максимальное использование познавательного потенциала тех чувственных и рациональных элементов массового сознания, которые задействуются им в процессе познания права.
Мы уже говорили о том, что особенностью познания права является высокая доля в процессе познания чувственной составляющей, в основе которой лежит чувство справедливости. И если законодателю удастся достаточно адекватно и доступно для населения выразить доминирующие в обществе представления о справедливости, о правомерном и неправомерном в человеческих отношениях, о вине и ответственности, о соотношении между правонарушением и наказанием и т.д., то субъекты права в своей массе смогут в принципе верно ориентироваться в правовом пространстве, руководствуясь своим правовым чувством и правовыми представлениями.
Речь по существу идет о том, чтобы, не нанося ущерба целям и задачам правовой регуляции, в максимально возможной и доступной форме сократить все более увеличивающийся разрыв между законодательством и массовым правосознанием членов общества, между их реальным знанием действующего права и презумпцией его знания. Здесь мы имеем дело с одним из важных аспектов социальной обусловленности права, его соответствия правопониманию населения.
Важную ориентирующую роль в процессе поиска выхода из противоречия между презумпцией знания права и невозможностью усвоить огромный правовой материал может сыграть и рациональная составляющая познания права. Эта проблема, в частности, обсуждалась на проходившем в 1984 г. советско-французском симпозиуме по проблеме знания права. Выступивший на нем Ж. Карбонье высказал мысль о том, что правовое сознание индивида может как бы восстановить логику законодателя и таким образом понять суть правовых требований в каждом конкретном случае. Здесь по существу очерчен механизм познания права, основанный на том, что сознание субъекта может уловить единство логики нормативного акта и логики своего поведения. С учетом такого подхода можно сказать, что возможность познания права во многом зависит от того, насколько точно в правовой норме отражена, смоделирована логика будущего поведения. Специфика социологического подхода к познанию права заключается в его конечной ориентированности на усиление взаимосвязи между знанием и поведением. Проблема знания права интересует социолога прежде всего в той мере, в какой информация об этом знании позволяет ему исследовать и прогнозировать юридически значимое (правомерное или противоправное) поведение носителей этого знания. Хорошо известно, что сам по себе уровень правовой информированности человека еще не является показателем его непременной ориентации на правомерное поведение (так, нередко преступники гораздо лучше знают Уголовный кодекс, чем законопослушные граждане). Воздействие права на поведение человека зависит от сложившегося у него отношения к праву, от сформировавшейся в процессе его социализации готовности к правомерному или противоправному поведению. В основе отношения человека к праву лежат его ценные ориентации. Чем полнее право соответствует принятым в обществе социальным ценностям, тем выше престиж права в обществе и тем эффективнее осуществляется правовое регулирование. В такой ситуации само право оценивается людьми в качестве одной из важнейших социальных ценностей и правомерное поведение становится внутренней потребностью большинства членов общества. Центральное место в структуре особенно значимых для правотворчества ценностно-нормативных ориентации общества занимает, как мы уже отмечали, та или иная идея справедливости. При этом законодателю, стремящемуся создавать законы в соответствии с господствующими и обществе представлениями о справедливости, нет нужды заниматься философскими рассуждениями о сущности справедливости, о добре и зле и т.д. Его задача заключается в том, чтобы в каждом конкретном случае правового регулирования найти и сформулировать надлежащую форму (норму) конкретизации принципа правового равенства, а следовательно, и общесправедливого для адресатов права способа согласования всех социальных интересов в сфере регуляции соответствующей правовое нормы.
Если такое согласование будет найдено, то механизм реализации закона в силу его социальной обусловленности и адекватности значительно упростится: опыт показывает что закон, основанный на справедливом учете и согласовании различных социальных интересов и тем самым способствующий равно справедливому для всех свободному развитию общественных отношений (т.е. правовой закон), обладает большой внутренней потенцией к самореализации. В отличие от этого неправовой закон (а с позиций социологии права -- это социально необоснованный, неоправданный, антисоциальный закон, закон, нацеленный на защиту одних интересов в ущерб другим) для своей реализации нуждается в жестких, репрессивных механизмах.
Разумеется, было бы неверным думать, что у правового закона, т.е. закона, основанного на правообразующем интересе, нет проблем с реализацией. Ведь реализация закона зависит не только от его социального содержании но и от тех характеристик закона, которые относятся к его правовой форме, а также от эффективности правоприменительной деятельности и т.д.
Кроме того, признание закона и готовность следовать его предписаниям на уровне больших социальных групп отнюдь не исключает возможности нарушений закона Я индивидуальном уровне, т.е. в действиях конкретных индивидов. Для понимания механизма реализации закона на индивидуальном уровне необходимо знать, как работает психологический механизм действия права.
Под психологическим механизмом действия и раин понимают механизм воздействия на мотивы поведении людей. К мотивам относится все, что побуждает деятельность человека -- "потребности и интересы, влечения и эмоции, установки и идеалы". Юристы обычно выделяют два вида мотивов, воздействующих на значимое с точки зрения права поведение: 1) сдерживающие мотивы (формируются путем установления запретов) и 2) побудительные мотивы (формируются путем введения обязанностей и дозволений). Эти способы правового воздействия на мотивацию поведения, сочетаясь и дополняя друг друга, образуя режим правового регулирования в той или иной сфере общественных отношений. Соотношение способов правового воздействия на мотивацию зависит прежде всего от особенностей сферы регулируемых правом отношений. Так, в сфере отношений, регулируемых уголовным и административным правом, предают сдерживающие мотивы, а в области отношений, подпадающих под гражданско-правовую регуляцию, преимущественное значение имеют побудительные мотивы. При этом соотношение различных способов правовой мотивации исторически изменчиво, оно зависит от политической обстановки, состояния правовой культуры общества, от особенностей национальной традиции, правовой психологии и т.д. Для общества в целом это соотношение является важной характеристикой состояния и своеобразия правового режима на данный исторический отрезок времени. Согласно разработанной психологами теории деятельности, механизм мотивации поведения заключается в актуализации тех или иных потребностей на фоне сознательного или бессознательного подавления побудительного потенциала других потребностей. Актуализация какой-то потребности (выступающей в данном случае в качестве мотива) побуждает индивида к анализу и оценке тех факторов социальной и природной среды, которые должны быть учтены им в процессе выбора варианта поведения, прорванного этой потребностью. К числу таких факторов относятся и правовые нормы, регулирующие сферу отношений, в которые должен вступить индивид для реализации и своей потребности.
Эти правовые нормы могут содержать требования, препятствующие удовлетворению искомой потребности.
В таком случае содержащийся в норме правовой мотив вступает в конфликт с мотивом, связанным с удовлетворением потребности. В пользу какого из мотивов сделает человек свой поведенческий выбор -- во многом зависит от сформировавшихся у него ранее (в процессе его правовой социализации) установок на тот или иной тип юридически значимого (правомерного или противоправного) поведения. Ведь в большинстве случаев своего соприкосновения с правом, с правовыми дозволениями и запретами человек действует не под влиянием спонтанно возникшего правового мотива, а в соответствии со сложившимися у него установками на определенный вариант юридически значимого поведения.
Понятие установки является одной из ключевых категорий современной психологии. Функция установки в психологическом механизме поведения заключается в формировании поведенческих готовностей (т.е. готовностей к определенному варианту поведения), сложившихся на основе прошлого опыта. Применительно к рассматриваемой нами ситуации, связанной с выбором индивидом того или иного варианта юридически значимого поведения, представляет интерес особая разновидность установок -- так называемые социальные установки. Социальная установка означает ориентацию индивида как члена определенной го сообщества (социальной группы и общества в целом) на те или иные ценности, предписывающие ему принятые и соответствующей среде способы поведения.
Социальные установки личности могут быть дифференцированы на политические, правовые, идеологические нравственные, религиозные и т.д. Правовая установка личности -- это сформировавшаяся в результате правовой социализации человека его поведенческая готовность (предрасположенность) к значимому с точки зрения права -- правомерному или противоправному -- варианту поведения.
Правовую установку личности следует отличать от правовой установки законодателя (государства), выраженной в норме действующего права. Правовые установки государства, будучи усвоенными личностью, становятся ядром личностных правовых установок. Таким образом правовая идеология государства стыкуется с правовой психологией личности, правовые установки государства из области идеологических ориентиров переходят в плоскость правовой психологии индивида и реализуются в его поведении. Если же такой стыковки не происходит (т.е. правовые установки государства не становятся частью правовой психологии индивида), то человек в своем стремлении к удовлетворению тех или иных потребностей вступает на путь неправомерного поведения.
Наличие у человека устойчивых установок на правомерное поведение удерживает его от нарушения права е в тех случаях, когда соответствующее неправомерное поведение могло бы способствовать удовлетворению весьма актуальных для него потребностей. Однако следует иметь в виду, что установки на правомерное поведение своей природе и по степени свой социальной значимости неоднородны. В зависимости от основного мотива, определяющего правомерный характер поведения, в юридико-социологических исследованиях выделяются следующие виды правовых установок: 1) принципиальные (человек соблюдает требования права потому, что разделяет, понимает ценность права и правопорядка для общества); 2) прагматические (человек считает, что ему выгодно соблюдать правовые требования); 3) конформные (привычка следовать общепринятым требованиям) и 4) вынужденные (основанные на страхе наказания).
Очевидно, что наиболее устойчивый характер имеют принципиальные установки на правомерное поведение, и именно на формирование таких личностных установок должны быть нацелены усилия общества и государства по зданию и эффективному действию социального механизма реализации норм права.
